![]() 978 63 62 |
![]() |
Сочинения Доклады Контрольные Рефераты Курсовые Дипломы |
РАСПРОДАЖА |
все разделы | раздел: | Искусство, Культура, Литература | подраздел: | Литература, Лингвистика |
Античная проза | ![]() найти еще |
![]() Молочный гриб необходим в каждом доме как источник здоровья и красоты + книга в подарок |
Тысячи поэтов проходят свой путь, уныло плетясь, и их поэзия насквозь прозаична: зато лучшая античная проза (а я рассыпаю ее здесь наравне со стихами) блещет поэтической силой и смелостью и проникнута той же вдохновенною одержимостью, которая отличает поэзию. Поэзии, и только поэзии, должно принадлежать в искусстве речи первенство и главенство. Это исконный язык богов. Поэт, по словам Платона,[590] восседая на треножнике муз, охваченный вдохновением, изливает из себя все, что ни придет к нему на уста, словно струя родника; он не обдумывает и не взвешивает своих слов, и они истекают из него в бесконечном разнообразии красок, противоречивые по своей сущности, и не плавно и ровно, а порывами. Сам он с головы до пят поэтичен, и, как утверждают ученые, древняя теогоническая поэзия это и есть первая философия. Я считаю, что предмет изложения сам за себя говорит: хорошо видно, где начинается его рассмотрение, где заканчивается, где оно изменяется или возобновляется, и вовсе не нужно переплетать излагаемое всевозможными вставками, швами и связками, включенными в него только затем, чтобы помочь слабому и небрежному слуху, как не нужно и на каждом шагу пояснять себя самого
И в Греции, и в Риме появился роман. Исторические повествования, ставшие весьма распространенными в Риме, были призваны компенсировать отсутствие собственной мифологии. Развитие личного лирического начала в литературе, а такое преобладание обыденного утилитарного сознания в духовной жизни породили интерес к вполне земным приключениям и любовным переживаниям («Дафнис и Хлоя ’ Лонга). Заметная деградация личности и чувств нашли отражение в литературе, переживания ее героев — это страдания собственника, лишенного собственности. Вершиной античной прозы можно назвать роман сатирический, роман-пародию (Лукиака, Апулея, Петрония). Сознание политически активных слоев общества, особенно в эпоху республики, непосредственно участвовавших в борьбе за власть, не только было эклектичным само по себе, но придерживалось зклектики как доктрины. Фактически политические деятели готовы были использовать любую теоретическую установку в процессе ораторской практики. Такую позицию можно оценить и как крайне субъективистскую. Вполне закономерно эклектизм сомкнулся со скептицизмом, особенно в эпоху империи, когда политическая борьба потеряла былую остроту. Смыкался с субъективизмом и упрощенный материализм, оправдывающий погоню за удовольствиями в личной жизни и пассивность, покорность судьбе в жизни общественной (эпикуреизм).
Письмо есть один из первых отличительных признаков исторического дара. Именно поэтому ничто так ярко не характеризует культуру, как ее внутреннее отношение к письму. Если мы так мало знаем об индогерманском языке, то это связано с тем, что две наиболее ранние культуры, пользовавшиеся его системой, индийская и античная, вследствие свойственной им неисторичности не только не изобрели собственной письменности, но даже чужую позаимствовали только в позднее время. И в самом деле, все искусство античной прозы создано непосредственно для уха. Читали ее, словно говорили вслух; мы же, напротив, говорим все «как по писаному» и потому из-за извечного колебания между письменным образом и словесным звучанием так и не пришли к разработанному в аттическом смысле стилю прозы. Напротив того, в арабской культуре всякая религия разрабатывала собственную письменность и сохраняла ее даже при смене языка: долговременность священных книг и учений и письмо как символ длительности образуют здесь неразрывное целое. Древнейшие свидетельства буквенного письма мы имеем в восходящих, быть может, к Х в. до Р. X. южноаравийских видах письменности — минейском и сабейском (несомненно, принадлежащих разным 155 сектам)
Они считали, что для образования полноценной личности необходимы дисциплины, имеющие прямое отношение к самому человеку, т.е. только гуманитарные науки. Основной упор при этом делался на изучение древних языков. Считалось, что только изучив непосредственно язык древних, можно понять их культуру и традиции. Древние языки необходимы в процессе формирования всесторонне развитой личности, т.к. именно их изучение способно развивать память учащихся, как ни один другой предмет учебного курса. Древние языки обладают, в отличие от всех других языков, строгой логичностью своей грамматики, что, в свою очередь, позволяет развивать аналитичность мышления ребенка. Наконец, изучив древние языки, которые являются лингвистической основой практически всех новых европейских языков, любой учащийся легко сможет освоить самостоятельно любой язык европейских народов. Древние языки, как ни один другой предмет, способны познакомить ученика с богатой культурой античного мира, которая является основой всей европейской цивилизации, полностью понять великолепие античной прозы и поэзии, а также понять самого «духа» античного общества невозможно без знания латыни и греческого.
Краткими оборотами речи, живой наглядностью он, очевидно, стремится достичь эффекта, который производит стиль Тита Ливия; однако получается из всего этого не более чем карикатура на античную прозу, столь же взвинченная, сколь и наивная, и если по рисунку это напоминает фигурки на календарных листках из бревиария, то по стилю это полнейшая неудача[17]. Восприятие античности все еще нельзя назвать иначе, как в высшей степени странным. На церемонии погребения Карла Смелого в Нанси молодой герцог Лотарингский[5]*, победитель Карла, желая воздать честь телу своего противника, появляется в трауре "a l'antique", с длинной золотой бородой, доходящей ему до пояса, что, как он полагает, уподобляет его одному из девяти "preux"; так празднует он свой триумф. И в этом маскарадном обличье он четверть часа уделяет глубокой молитве[18]. Античное для Франции около 1400 г. покрывалось понятиями "rhetorique" ["риторика"], "orateur" ["оратор"], "poesie" ["поэзия"]. Достойное зависти совершенство древних видят прежде всего в искусственности формы
Но несомненна разница - у Жуковского “жалобы на несвершенные надежды, которым не было имени, грусть по утраченном счастии, которое Бог знает в чем состояло” (Белинский), томительное стремление “туда!”, прелесть воспоминаний и неотчетливых видений - чувства, текучая и неуловимая жизнь сердца, “романтизм средних веков”, как это называли; у Батюшкова - эпикуреизм, радость бытия, упоение чувственности, пластичность и изящная определенность формы - сходство с классической литературой античности. Следующий период русского романтизма более целен и определен, потому что одно лицо выступает как ведущее - Пушкин, в первую очередь как автор “Южных поэм”. Именно под влиянием Пушкина и преимущественно в жанре поэм были выработаны главные романтические ценности, сложился ведущий тип конфликта. Вместе с тем обозначились и оригинальные черты романтизма, отличающие его, например, от романтизма восточных поэм Байрона: подрыв “единодержавия” (термин В. Жирмунского) главного героя, экстенсивность описаний, заземленность и конкретизация мотивов отчуждения. Единство и цельность же последующей романтической эволюции настолько условны, что проблематично само понятие “период”. В это время (кон. 20-х - 40-е гг.) романтическое движение распадается на множество параллельных потоков: философская поэзия любомудров, философская проза В.Ф. Одоевского (цикл “Русские ночи”, 1844), поэзия Языкова, Баратынского и Тютчева, каждая оригинальна по-своему, и Гоголь как автор “Вечеров на хуторе близ Диканьки”, и Лермонтов.
Через много лет Ахматова не раз—и в стихах, и в прозе—вернется к Царскому Селу. Оно, по ее словам, то же, что Витебск для Шагала — исток жизни и вдохновения.Этой ивы листы в девятнадцатом веке увяли, Чтобы в строчке стиха серебриться свежее в стократ. Одичалые розы пурпурным шиповником стали, А лицейские гимны все так же заздравно звучат. Полстолетья прошло. Щедро взыскана дивной судьбою, Я в беспамятстве дней забывала теченье годов, — И туда не вернусь! Но возьму и за Лету с собою Очертанья живые моих царско-сельских садов.Этой ивы листы в девятнадцатом веке увяли.В Царском Селе она любила не только огромные влажные парки, статуи античных богов и героев, дворцы, Камелонову галерею, пушкинский Лицей, но знала, отчетливо помнила и стереоскопически выпукло воспроизвела через много лет его «изнанку»: казармы, мещанские домики, серые заборы, пыльные окраинные улочки.Там солдатская шутка Льется, желчь не тая. Полосатая будка И махорки струя. Драли песнями глотку И клялись попадьей, Пили допоздна водку, Заедали кутьей. Ворон криком прославил Этот призрачный мир. А на розвальнях правил Великан-кирасир. Царско-сельская ода .
Зато об идеях Дарвина и о принципах материализма я узнал раньше, чем научился умножению. Я. не читал ни Толстого, ни Тургенева, ни даже Пушкина; изо всех поэтов у нас в доме было сделано исключение только для Некрасова, и мальчикам большинство его стихов я знал наизусть»2. Детство и юношеские годы Брюсова не отмечены чем-либо особенным. Гимназия, которую он окончил в 1893 году все более глубокое увлечение чтением, литературой. Потом историко-филологический факультет Московского университета. Десяти - пятнадцатилетним подростком он пробует свои силы в поэзии и прозе, пытается переводить античных и новых авторов. «Страсть. моя к литературе все возрастала,— вспоминал он позже.— Беспрестанно начинал я новые произведения. Я писал стихи, так много, что скоро исписал всю «шестую тетрадь Роёsie, подаренную мне. Я перепробовал все формы — сонеты, терцины, октавы, триолеты, рондо, все размеры. Я писал драмы, рассказы, романы. Каждый день увлекал меня все дальше. Па пути в гимназию я обдумывал новые произведения, вечером, вместо того, чтобы учить уроки, я писал. У меня набирались громадные пакеты исписанной бумаги».
Переписывается множество старых рукописей: с начала IX в. входит в употребление новое книжное письмо — минускул. Античная книга была по преимуществу папирусным свитком, византийская — пергаменным кодексом. Изготовленный из телячьей, овечьей или свиной кожи пергамен был дорог, писчий материал приходилось экономить, и старый крупный шрифт, приспособленный к папирусу, должен был уступить место мелкому минускульному письму, с множеством сокращений и связанных между собой букв (лигатур). В образовательной системе сохранялись те принципы, которые сложились в античности. Сперва ребенка учили разбирать буквы, слоги и отдельные слова, потом уже детей обучали читать и понимать смысл прочитанного. Основным материалом для чтения служили Библия и гомеровские поэмы. Учитель обращал внимание на правильное произношение и метрику стиха, на грамматический анализ, на редкие слова, на риторические фигуры. Это было элементарным образованием, дальше которого шли немногие. Высшее образование включало в себя риторику (искусство выражать свои мысли языком классической греческой прозы) и философию (умение толковать Платона и Аристотеля) , а также элементы арифметики, геометрии, астрономии и теории музыки.
В реформирующейся христианской идеологии в этот период можно выделить две ступени: аристократическую, связанную с господствующей церковью и императорским двором, и плебейско-народную, выросшую из ересей и корнями уходящую в толщу религиозно-этических представлений народных масс и широких слоев беднейшего монашества. Придворная аристократия, высшее духовенство, образованная интеллигенция крупных городов энергично выступают за использование всего лучшего, что было дано человечеству античной культурой. Христианские богословы, писатели, проповедники все чаще и чаще заимствуют из сокровищницы греко-римской культуры импонирующую простоту и пластичность философской прозы, филигранные методы неоплатонической диалектики, логику Аристотеля, практический психологизм и искристое красноречие античной риторики. В ранневизантий-ский период христианская ученая литература достигает высокой степени утонченности, соединяя изысканное изящество формы с глубоким спиритуализмом содержания.2. Вся духовная жизнь общества отличается драматической напря- женностью: во всех сферах знания, в литературе, искусстве наблюдается удивительное смешение языческой мифологии и христианской мистики.
Все более многочисленные философские школы ориентировались также лишь на социальную элиту. Интенсивная интеллектуальная, творческая жизнь все больше сосредоточивалась на одном из полюсов общества. Характерно, что обращенное к широким массам искусство театра, получившее столь явное развитие в Афинах V в. до н. э., уже не играло в следующем столетии прежней социально-воспитательной роли. Трагедия переживала упадок, комедия претерпела существенные изменения. Но если поэзия спустилась с высот, достигнутых ею в Греции эпохи Перикла, то проза, напротив, поднялась на небывало высокий уровень. Ораторское искусство IV в. до н. э. вплоть до последних веков античности оставалось непревзойденным образцом литературного мастерства, правильности, чистоты и красоты стиля. Еще большее влияние оказала на последующие поколения, и не только в древности, философия IV в. до н. э., представленная именами Платона и Аристотеля. Изобразительное искусство, особенно скульптуру, прославили в то время шедевры Праксителя и Скопаса, не уступавшие великим творениям Фидия, Поликлета и Мирона. Особое место в жизни греков занимал театр.
Лишенная стихотворного размера, она ничем не будет отличаться от обыкновенной прозаической декламации. Современная Горацию критик помещала сатиру – как плод рефлексии и, следовательно непоэзию – среди низких жанров литературы. В сатире нет вымышленного содержания, она насквозь земная и реалистическая – все это не соответствовало античному представлению о поэзии. Объектом ее изображения является проза жизни. 3. Персонажи его книг Персонажи, которые населяют «Сатиры», - это люди, с которыми Гораций сталкивается ежедневно: скряга, нахал, болтун, честолюбец, простой здравомыслящий человек, жалкий философ о своей прямолинейностью и парадоксальными тезисами, сладострастник, охотник за наследством, разбогатевший выскочка, желающий отличиться перед гостями. Так, описывая жестокость одного человека, он сравнивает ее с жестокостью другого: Персий богач был, имел он больше дела в Квазименах. С этим Рупильем-Царем имел он тяжелую тяжбу. Жестокий он был человек, ненавистник, в том и Царя он Мог превзойти. Доминирующей всюду остается автобиографическая нота. Поэт ничего о себе не скрывает.
Исократ стремился вырабатывать у своих учеников индивидуальный стиль речи. Школа Исократа имела большой успех: из нее вышел целый ряд талантливых риторов и философов. Демосфен (384-322) по праву считается одним из крупнейших государственных деятелей и политических ораторов конца классического периода. В отличие от Горгия, Антифона, Исократа, Платона, Аристотеля Демосфен принадлежал к демократическому политическому направлению. Из сохранившихся шестидесяти одной речи, приписываемых Демосфену, многие не принадлежат ему. В творчестве Демосфена синтезируется опыт ораторской прозы предшествующего времени, поэтому его речи, обладающие высоким стилистическим совершенством, традиционно рассматриваются как образцовые и включаются во все хрестоматии. В особенности популярны его “Филиппики” – политические речи, направленные против Филиппа Македонского, и искусное самопрославление в защитительной речи “О венке”. Философия занимает выдающееся место в истории прозаической литературы: уже в Античности, в особенности в эллинистический и римский, а впоследствии в византийский периоды философская словесность, выделяя из себя новые проблемы и разновидности произведений, чрезвычайно ветвится.
Кружок Майковых посещали поэт В. Г. Бенедиктов и писатель И. И. Панаев, публицист А. П. Заблоцкий-Десятов-ский, соредактор «Библиотеки для чтения» В. А. Солоницын и критик С. С. Дудышкин. Сыновья Майкова рано заявили о своих литературных дарованиях, и в 40-х гг. Аполаон и Валериан были уже центром салона Майковых. В это время их дом посещали Григорович, Ф. М. Достоевский, И. С. Тургенев, Н. А. Некрасов, Я. П. Полонский. Гончаров пришел в кружок Майковых в конце 30-х гг. со своими, самостоятельно сформировавшимися литературными интере-сами. Переживший полосу увлечения романтизмом в начале 30-х гг., в бытность студентом Московского университета, Гончаров во второй половине этого десятилетия относился уже весьма критически к романтическому мировоззрению и литературному стилю. Он стремился к строгому и последовательному усвоению и осмыслению лучших образцов русской и западной литетературы прошлого, переводил прозу Гете, Шиллера, увлекался Кельманом - исследователем и интерпретатором античного искусства. Однако высшим образцом, предметом самого тщательного изучения для него было творчество Пушкина. Эти вкусы Гончарова оказали воздействие на сыновей Майкова, а через них и на направление кружка в целом.
Основной темой “Путешествий Гулливера” является изменчивость внешнего облика мира природы и человека, представленная фантастической и сказочной средой, в которую попадает Гулливер во время своих странствий. Меняющийся облик фантастических стран подчеркивает, в соответствии с замыслом Свифта, неизменность внутренней сути нравов и обычаев, которая выражена одним и тем же кругом осмеиваемых пороков. Вводя сказочные мотивы повествования в их собственной художественной функции, Свифт не ограничивается ею, но расширяет ее значимость за счет пародии, на основе которой строится сатирический гротеск. Пародия всегда предполагает момент подражания заранее известному образцу и тем самым вовлекает в сферу действия свой источник. Двойная художественная функция фантастики - занимательность и гротескная пародия - разрабатывается Свифтом в русле античной и гуманистической традиции посредством сюжетных параллелей, которые составляют особый пласт источников “Путешествий Гулливера”. В соответствии с этой традицией сюжет группируется вокруг схемы вымышленного путешествия. Что касается Гулливера, то его образ опирается на английскую прозу XVII в., в которой широко представлены повествования путешественников эпохи великих географических открытий.
Он стремился к строгому и последовательному усвоению и осмыслению лучших образцов русской и западной литетературы прошлого, переводил прозу Гете, Шиллера, увлекался Кельманом - исследователем и интерпретатором античного искусства. Однако высшим образцом, предметом самого тщательного изучения для него было творчество Пушкина. Эти вкусы Гончарова оказали воздействие на сыновей Майкова, а через них и на направление кружка в целом. В рассказах Гончарова, помещенных в рукописных альманахах майковского кружка, - «Лихая болесть» (альманах «Подснежник» - 1838) и «Счастливая ошибка» («Лунные ночи» - 1839) - ощущается сознательное стремление следовать традициям прозы Пушкина. Четкие характеристики героев, тонкая авторская ирония, точность и прозрачность фразы в ранних произведениях Гончарова особенно ощутимы на фоне прозы 30-х гг., испытавшей сильное влияние ультраромантизма А. Марлинского. В этих произведениях Гончарова можно отметить воздействие «Повестей Белкина» Пушкина. Вместе с тем в них, а также и в несколько позже написанном очерке «Иван Савич Поджабрин» -(1842) Гончаров осваивает и переосмысляет опыт Гоголя.
Организующим принципом его лирики является ассоциативность мышления, которая обуславливает глу6инное внутреннее единство внешне не связанных между собой стихотворений, что особенно наглядно выражено в циклах «Кипарисового ларца». ==> Для литературно-критических работ А., как и для его поэзии, характерна импрессионистичность, стиля. Гуманность позиции, литературная и общекультурная эрудиция, утонченная ирония и вместе с тем отсутствие элитарности, назидательности, претензии на исчерпывающий анализ превращают критические работы А. в особый вид художественного творчества. Он создает в своих литературно-критических эссе своеобразный художественно-психологический комментарий к известным литературным произведениям, пытаясь обнаружить законы внутренней связи художника с его произведением. Одновременно А. рассуждает о проблемах литературного творчества, о природе и задачах искусства, избегая в то же время прямых ответов на поставленные вопросы. Недосказанность, прерывистость, незавершенность - таковы черты художественного стиля и поэзии и критической прозы А. ==> Влияние античности наиболее очевидно в драматургии А.
В русской литературе XVIII века, а в особенности в литературном процессе первой половины века, главенствующее положение занимала поэзия. Как писал Г. А. Гуковский, в середине XVIII века "поэзия считалась литературой по преимуществу; проза в основном отходила к области практической речи; между тем речь художественная мыслилась тогда как отрешенная, противоположная практической"3. Первая половина XVIII века - это эпоха по преимуществу поэтическая. В одной из статей, посвященных русскому просветительству XVIII века Ю. Д. Левин отметил, что "идущая от древности прозаическая традиция была прервана утверждением в литературе классицизма, при котором истинными признавались лишь стихотворное искусство с присущими ему видами, формами и жанрами и ораторская проза"4. Важно подчеркнуть, что ораторская проза до 60-х гг. XVIII века (т. е. до времени начала кризиса классицизма, когда, по словам Левина, "господствующие жанры этого направления в литературе - торжественная ода и трагедия - понемногу утрачивают свой авторитет и оттесняются художественной прозой"5) была единственным развивающимся в русской литературе того времени видом прозы. В. А. Кузнецов в своей статье "Поэтические уподобления в русской литературе XVIII века (к вопросу о персонифицированности классицистического эстетического сознания)" обратил внимание на то, что важной особенностью жанрового мышления эпохи классицизма является соотнесенность жанра с именем античного автора, чьи индивидуальные черты осмысляются как образцовые для данного жанра6.
![]() | 978 63 62 |