![]() 978 63 62 |
![]() |
Сочинения Доклады Контрольные Рефераты Курсовые Дипломы |
![]() |
РАСПРОДАЖА |
все разделы | раздел: | Искусство, Культура, Литература | подраздел: | Литература, Лингвистика |
Миф и символ как семиотические категории | ![]() найти еще |
![]() Молочный гриб необходим в каждом доме как источник здоровья и красоты + книга в подарок |
Фишера и его сына Роберта берет начало эстетика вчувствования, развитая Т. Липпсом, В. Воррингером и др. Одну из последних попыток создания фундаментальной философской эстетики предприняла. Ф. Лосев. В исследовании «Диалектика художественной формы» (1927), представляющем собой первую, «отвлеченно-логическую» часть его эстетической системы, он с неоплатонически-феноменологических позиций проработал самобытную диалектику (понимаемую как бесконечное становление смысла на основе всеобъемлющего антиномизма и «тетрактидности») и классификацию системы основных эстетических категорий, которая развивается у него из Точки, или Сущности, по принциппу «выражения» (или «явленности») в смысловое поле: эйдос — миф — символ — личность — энергия сущности — имя (сущности). Каждая из этих категорий в свою очередь диалектически разворачивается в целое семейство принципов выражения, или «художественных форм» (эйдетические, мифические, персонные, символические). Само понятие «художественной формы», тождественное у Лосева предмету эстетики — выражению, определяется им системой антиномических дефиниций, завершающейся итоговой формулой: «... художественная форма представляет собою изолированную и от смысла, и от чувственности автаркию первообраза, пребывающего в энер- гийной игре с самим собою благодаря оформлению им собою и смысла, и чувственности» (Лосев А. Ф, Форма. Стиль. Выражение. М., 1995, с. 105)
Этому способствует сама многовекторность феномена сакрального, который способен развертываться в различных смысловых полях. Вытеснение сакрального из сугубо религиозной сферы в сферу эстетическую способствует тому, что в новом контексте сакральное принимает формы, существенно отличающиеся от сугубо религиозных форм. Вместе с тем, даже обнаружив себя в новом пространственно-временном континууме, в космосе искусства, сакральное тем не менее стремится организовать его по образцу религии, задав вертикальное направление развитию ценностных ориентиров. Преломляясь в эстетическом процессе, эта категория-гибрид способствует организации литературы и искусства как своего рода квазирелигиозной системы, ориентированной в будущее, в отличие от религии, в значительной степени сохраняющей связь с прошлым. Сходной точки зрения придерживаются и русские поэты — символисты начала ХХ века В. Иванов и А. Белый. Соглашаясь с тем, что разрушение традиционной религии — процесс объективный, они видят возможность религиозного обновления лишь на путях возрождения искусства античности и Средневековья, искусства, которое представляется им именно искусством-религией, говорящим на языке мифа-символа.
Предмет изучения выбран — символ как категория «связующая настоящее и прошлое, «я» и внешний мир, мир и миф. Как строится символ, в какой форме он предстает в художественном произведении, в чем разница между формой вещи и самой вещью и есть ли эта разница вообще, что делает форму (или вещь) художественной, в каком взаимодействии находится художественная форма с историей как культурой взаимозависимостей неких всеобщностей, представляющих время бытия этих всеобщностей как неподвижную структуру, переходящую из одного века в другой в форме внешних, поверхностных изменении, которые проявляются в виде тех или иных явлений, событий, и, в том числе, в произведениях искусства как их специфических моделей, — круг вопросов, занимающих Э. в этот период. Метод для изучения символа как связующего звена между целым и частностями, который определил для себя Э., он обозначил как морфологический, так как под частностями он понимал такие объемные категории, составляющие символ, как материал и стиль. Материал требовал детального анализа, так как само понятие материала складывалось из понятий «язык» и «культура», т. е. той части художественного интеллекта, которая объединяла эти понятия в поэтику художественного творчества
В искусстве различают символы с устоявшимися, понятными всем значениями (например, чёрный цвет символизирует печаль, скорбь, утрату, смерть) и авторские, смысловое содержание которых имеет значение в контексте творчества одного автора. Символ можно обнаружить в произведениях литературы разных эпох и направлений, они придают художественному образу глубину и выразительность, связывают разные планы текста (сюжетный, подтекстовый, реальный, мифологический, исторический). Символ – универсальная категория эстетики, лучше всего поддающаяся раскрытию через сопоставление со смежными категориями образа, с одной стороны, и знака – с другой. Беря слова расширительно, можно сказать, что символ есть образ, взятый в аспекте своей знаковости, и что он есть знак, наделенный всей органичностью мифа и неисчерпаемой многозначностью образа. Всякий символ есть образ (и всякий образ есть, хотя бы в некоторой мере, символ); но если категория образа предполагает предметное тождество самому себе, то категория символ делает акцент на другой стороне той же сути – на выхождении образа за собственные пределы, на присутствии некоего смысла, интимно слитого с образом, но ему не тождественного.
Когда ум пребывает в пустоте и молчании, когда ум находится в состоянии полного отрицания, которое не есть отсутствие всякой деятельности, не есть противоположность положительного, но совершенно особое состояние, связанное с прекращением всякого мышления P только тогда приходит то, что не имеет имени. Беседа шестая СКОРБЬ, ВОЛЯ, СТРАХ Сегодня я хотел бы, если возможно, говорить с вами о скорби, воле и страхе. Большинство из нас живет в мире мифов, символов, подделок, которые имеют для нас большее значение, чем мир действительности. Мы не понимаем действительного мира нашей повседневной жизни с его несчастьями и борьбой, и поэтому мы пытаемся убежать от него, создавая наш собственный поддельный мир, мир богов, символов, идей и образов. Там, где имеется бегство от действительности в этот поддельный мир, там всегда есть противоречия и скорбь. Если мы хотим быть свободными от скорби, мы безусловно должны понять тот поддельный мир, в который мы постоянно убегаем. Индуист, мусульманин, буддист, христианинP все они имеют свой поддельный мир символов и образов, который улавливает их
Такая тесная природная взаимосвязь не может не привести к функциональной зависимости символа и мифа: только в процессе развертывания символического ряда реализуется миф, но символ может осуществиться только в русле мифа. Из этого следует, что «в искусстве символизма категория символа и мифа - две универсальные категории, без которых немыслимы.конкретные произведения». Глубинное сходство мифа и символа привело даже к утверждению (см. Литературный энциклопедический словарь), что существует опасность полного размывания границ между мифом и символом. Тем не менее границы между мифом и символом пока существуют. Мифический образ не означает нечто, он есть это «нечто», символ же несет в себе знаковость, следовательно, нечто означает. Именно условный характер символа отличает его от мифа. Идейно-образная сторона символа связана с изображаемой предметностью только в отношении смысла, а не субстанционально. Миф вещественно отождествляет отображение и отображаемую в нем действительность. Этой точки зрения придерживается такой авторитетный ученый как Лосев: «.все феноменально и условно трактованное в аллегории, метафоре, символе, становится в мифе действительностью в буквальном смысле слова.» Вторая причина, по которой символисты используют миф, своими корнями уходит глубоко в философию символизма как миропонимания.
Они характеризуются яркой цветовой активностью вследствие контраста. Использование родственно-контрастных цветов дает более яркую картину, так как теплые желто-красные родственные цвета дополняются холодными красно-сине-фиолетовыми. Например, если две левые четверти цветового круга объединить, то получим родственно-контрастные сочетания цветов, где встречаются и Рисунок – 2.17. Контрастные триады цветов Цвет можно подразделить на несколько категорий: - содержательную - смысл, значение, самостоятельное содержание независимы от формы. Содержательность – это миф, символ, аллегория, образ, знак; - физическую – пространство, масса, свет; - эстетическую – прекрасное, безобразное. Все эти категории в каждом произведении, объекте дизайна существуют не смешиваясь. 2.4.4 Цветовые предпочтения потребителей Цвет изделий является сложным стимулом для зрительной системы человека. В пределах зрительного восприятия цвет вызывает разную эмоциональную реакцию у каждого человека. Эмоциональное воздействие цвета связана с физиологическим воздействием и ассоциациями, присущими этому цвету.
В культуре полностью торжествуют обобщенно-спиритуалистические принципы; общественная мысль, литература и искусство как бы отрываются от реальной действительности и замыкаются в кругу высших, абстрактных идей. Окончательно складываются и основные принципы византийской эстетики. Идеальный эстетический объект переносится в духовную сферу, и она теперь описывается с помощью таких эстетических категорий, как прекрасное, свет, цвет, образ, знак, символ. Эти категории помогают освещению глобальных проблем искусства и других сфер культуры. В художественном творчестве получают преобладание традиционализм, каноничность; искусство теперь не противоречит догматам официальной религии, но активно служит им. Однако двойственность византийской культуры, противоборство в ней аристократического и народного направлений не исчезают даже в периоды наиболее полного господства догматизированной церковной идеологии. В XI-XII вв. в византийской культуре происходят серьезные мировоззренческие сдвиги. Рост провинциальных городов, подъем ремесла и торговли, кристаллизация политического и интеллектуального самосознания горожан, феодальная консолидация господствующего класса при сохранении централизованного государства, сближение с Западом при Комнинах не могли не отразиться и на культуре.
Однако, читая такие работы, следовало бы иметь в виду, что психологи, изучающие представителей так называемых примитивных и диких племен, приходят к выводу об отсутствии данных, подтверждающих нелогичность мышления нецивилизованных людей, ограниченность их мыслительных способностей . В качестве синонима к понятию "первобытное мышление" часто употребляется понятие "мифологическое мышление". Авторы этого термина считают сущностью мифа символ и утверждают, что из природы специфического мифологического сознания вырастают формы символического понимания мира, не знающего противоречия между вещью и образом, знаком и его значением, идеальностью и реальностью. Дж. Г. Фрезер, собравший в начале века множество материала и издавший огромный труд "Золотая ветвь" , предложил понимать миф как ритуальный текст, поскольку миф как бы появился из ритуала и его объясняет. Например, похищение Елены — это ритуальное похищение невесты (или богини), Терсит в "Илиаде" — это реликт греческого обычая убийства козла отпущения. Эта идея стала очень популярной.
В СССР стала свободно продаваться эмигрантская периодика. Ослабление цензуры вызвало бурный поток публикаций на ранее запретные темы. На первый план выдвинулось обсуждение И осуждение "деформаций социализма", которых накопилось немало за 70 лет существования советской власти. Среди авторов острокритических публицистических статей преобладали "шестидесятники". 80-е годы - время сосредоточения художественной культуры вокруг идеи покаяния. Мотив всеобщего греха, плахи заставляет прибегать к таким формам художественного образного мышления как притча, миф, символ ("Плаха" Ч. Айтматова, фильм "Покаяние" Т. Абуладзе). Смягчение идеологического диктата позволило расширить культурно-информационное пространство, в котором жило общество. Массовый читатель получил доступ к литературе, которая десятилетиями пряталась в спецхранах. За два-три года "толстые" литературно-художественные журналы вернули читателям десятки произведений ранее запрещенных авторов. Граница между подцензурной литературой и самиздатом размывалась. На экраны возвращались "полочные" (не пропущенные в свое время цензурой) фильмы, на сцены театров - "старые новые" пьесы. Началась реабилитация диссидентов.
Так, широко понимаемый реализм – основная тенденция исторического развития искусства, присущая различным его видам, стилям, эпохам. Исторически конкретная форма художественного сознания нового времени, начало которой ведут от Возрождения (“ренессансный реализм”), либо от Просвещения (“просветительский реализм”), либо с 30-х гг. 19 в. (“собственно реализм”). Ведущие принципы реализма 19-20 вв.: объективное отображение существенных сторон жизни в сочетании с высотой и истинностью авторского идеала, воспроизведение типичных характеров, конфликтов, ситуаций при полноте их художественной индивидуализации (т.е. конкретизации как национальных, исторических, социальных примет, так и физических, интеллектуальных и духовных особенностей), предпочтение в способах изображения “форм самой жизни” но наряду с использованием, особенно в 20-м в. условных форм (мифа, символа, притчи, гротеска), преобладающий интерес к проблеме “личность и общество” (особенно - к неизбывному противостоянию социальных закономерностей и нравственного идеала, личностного и массового мифологизированного создания).
Огромных успехов Византийская культура добилась в ИЗО и архитектуре. И в этих областях проявилось взаимодействие двух линий влияния – Античной и церковной. Византийским мастерам удалось сохранить и усовершенствовать античную технику ИЗО. В то же время эта техника использовалась для передачи новых христианских образов и символов. 3. В культуре Византии полностью торжествуют обобществленные духовные принципы, общественная мысль, литература и искусство как бы отрываются от реальной действительности и замыкаются в кругу высших, абстрактных идей. Окончательно складываются и основные принципы в Византийской эстетике. Идеальный эстетический объект переносится в духовную сферу, и она теперь описывается с помощью таких эстетических категорий, как, прекрасное, свет, цвет, образ, знак, символ. Эти категории помогают освещению глобальных проблем искусства и других сфер культуры. В художественном творчестве получил преобладание традиционализм, каноничность. Искусство теперь не противоречит догмам официальной религии. Однако двойственность Византийской культуры, противоборство в ней аристократического и народного направлений не исчезают даже в периоды наиболее полного господства догматизированной церковной идеологии.
Путем их замены можно получить из одного объекта другой. Для мифологического мышления - это инструмент разрушения фундаментальных противоречий путем подмены их менее резкими, менее сложными. например, жизнь и смерть, противоречие подменяется примером из растительного (цветение - увядание) и животного мира. Так одна к другой громоздятся мифологические системы и подсистемы. Один миф трансформируется в другой. Заменяя в мифе символы или ряды символов другими, мифологическая мысль делает описываемые ею предметы более доступными для понимания и осмысления на данном уровне знаний. В Древнем Египте предельно просто объяснялись природные циклы: злой бог Сэт убивал своего брата Озириса и наступало увядание природы, с воскресением Озириса следовало и возрождение всего живого. Как известно человек воспринимает окружающий мир и эмоционально, и логически. Именно на стыке эмоции и логики рождается миф. Мифологическое мышление обладает не только элементами фантазии, но и задатками логики. 3). Также в создании мифа весьма характерна замена причинно-следственных связей прецедентом.
Именно "первобытный коллективизм" родовой общины, соответствуя особому устройству мифа, позволяет выявить принципы, так сказать синтаксис "архаического" мифа, зиждущегося на принципах рода. Но имеется еще одна крайне важная характеристика мифа, выделенная Лосевым А.Ф.: "Всякий миф есть такое построение, в котором сконденсировано (курсив мой – О.К.) и дано в виде напряженной равнодействующей силы целое множество самых разнообразных исторических продуктов и образований". Сконденсированность, сжатость мифа указывают на его символический характер. Миф – не сказка и не эпос, миф – символ бытия(и по преимуществу первый). Исследователи мифа отмечают большое количество признаков мифического сознания, здесь и "фетишизм", и "анимизм", и "зооморфизм" и т.д. Однако суммируя эти черты язычества, хочется определить одну основочерту – назовем ее "оральностью" (но пока вне психоаналитического контекста). Оральность – это определенный способ отношения к миру; причем крайне важно, что для архаики свойственно отождествлять его с Матерью, когда мир подобен "доброй кормящей матери", чему соответствует "пассивно- собирательный" характер хозяйствования в пику "активному" земледелию и животноводству, когда ключевым событие жизни общины является сакрально- экстатическое "пожирание" ритуальной жертвы; когда наконец, человеческое сообщество есть, прежде всего, "застольная общность", и то, что реально объединяет людей, есть "жертвенный мир". Как говорит К. Хюбнер, "жертвенный мир, теокселия, где гостит бог, представляет собой сердце мифологического культа".
Очевидно, речь идет о символических репрезентантах определенных исторических типов мышления, более того — о доминантном выборе строго определенных бинарных оппозиций. Вероятнее всего, что эти десять пар противоположностей пифагорейцев возвещали уже некую сложившуюся культуру счисления, а именно: десятичную, которая прочно вошла в практическую деятельность людей и стала основой разного рода математических расчетов, связанных с измерением участков земли, строительным, инженерным, ремесленным делом и т. д. Декада выражала собою десять начал или основных противоположностей, расположенных попарно: граница нечет одно право мужской покоящееся (1 ряд) безгранично чет много лево женский движущееся (II е ряд) прямое свет добро квадрат (1 ряд) кривое тьма зло разносторонни (II ряд) й прямоугольник Любопытно отметить, что логика развертывания мифа основана на категории сходства или подобия, которая имеет как бы два вектора. Один направлен на уподобление крайних членов триады, когда исходная оппозиция заменяется «эквивалентными» членами, а второй — на уподобление самих этих крайних членов путем введения медиатора, опосредствующего данную противоположность.
Таких понятий как информация, обмен информацией, хранение информации уже недостаточно для объяснения процессов, происходящих в сложной системе. В каком-то смысле, разговор о том, что сеть служит для хранения и обработки информации, похож на разговор о том, что океан "нужен" для хранения и обработки воды - иногда это верно, но не всегда - в океане могут быть и более интересные вещи. Есть подозрение, что "океан"-ИНТЕРНЕТ никому и ничему не служит, что он "сам по себе" океан - со своими бурями, течениями и штилями. Выскажем такую точку зрения, что центральным понятием, для объяснения процессов, происходящих в сети может быть понятие самоорганизации коммуникативного процесса. Самоорганизации - как "тонкой", сложноорганизованной структуры согласованности коммуникаций, когерентного взаимодействия, неявляющегося следствием какого-то смыслового, целеполагающего управленческого воздействия. По крайней мере, вполне корректным буте предположение о способности или возможности такой сложной самоорганизации. Для конкретизации этого высказывания мы обсудим теоретический аппарат синергетики (теории самоорганизации - возникновения сложных когерентных структур в системах) - кратко описав ее основные мифы - "символы веры", рассмотрев взгляды основателя синергетики - немецкого физика Германа Хакена на методологию познания самоорганизующихся систем.
Вместе с тем, гражданское общество - это не только определенный комплекс институтов, но и система отношений. Поэтому гражданское общество невозможно представить без национальных, религиозных традиций, обычаев, мифов, символов, стереотипов поведения, морально-этических норм, ценностей и т. п. В качестве основополагающего условия существования как гражданского общества, так и правового государства выступает личность, ее право на самореализацию. Оно утверждается на признании права индивидуальной, личной свободы. Можно выделить следующие направления формирования гражданского общества в России: создание экономического фундамента на основе многообразия форм собственности и социально ориентированной рыночной экономики; формирование нового типа государственности, базирующегося на приоритете права, способного к социальному партнерству, в условиях реально сложившейся дифференциации интересов различных групп и общностей; создание реального плюрализма в обществе. Этому способствует рождение новых форм массовой политической деятельности, а также появление самоуправляемых структур, ассоциаций, неформальных гражданских движений; преодоление традиционной конфронтационной гражданской и политической культуры, т. е. стабилизация общества на основе гражданского мира с приданием ему конституционных гарантий.
Романтизм возник в 1790-е гг. сначала в Германии, а затем распространился по всему западноевропейскому культурному региону. Романтизм — это эстетическая революция, которая вместо науки и разума (высшей культурной инстанции для эпохи Просвещения) ставит художественное творчество индивидуума, которое становится образцом, «парадигмой» для всех видов культурной деятельности. Основная черта романтизма как движения — стремление противопоставить бюргерскому, «филистерскому» миру рассудка, закона, индивидуализма, утилитаризма, атомизации общества, наивной веры в линейный прогресс — новую систему ценностей: культ творчества, примат воображения над рассудком, критику логических, эстетических и моральных абстракций, призыв к раскрепощению личностных сил человека, следование природе, миф, символ, стремление к синтезу и обнаружению взаимосвязи всего со всем. Причем довольно быстро аксиология романтизма выходит за рамки искусства и начинает определять стиль философии, поведения, одежды, а также и других аспектов жизни. Парадоксальным образом романтизм соединял культ личной неповторимости индивидуума с тяготением к безличному, стихийному, коллективному; повышенную рефлективность творчества — с открытием мира бессознательного; игру, понимаемую как высший смысл творчества, — с призывами к внедрению эстетического в «серьезную» жизнь; индивидуальный бунт — с растворением в народном, родовом, национальном.
![]() | 978 63 62 |