Шутки и остроты А. С. Пушкина

 Записки о Пушкине. Письма

Между тем тот же Пушкин, либеральный по своим воззрениям, имел какую-то жалкую привычку изменять благородному своему характеру и очень часто сердил меня и вообще всех нас тем, что любил, например, вертеться у оркестра около Орлова, Чернышева, Киселева и других: они с покровительственной улыбкой выслушивали его шутки, остроты. Случалось из кресел сделать ему знак, он тотчас прибежит. Говоришь, бывало: «Что тебе за охота, любезный друг, возиться с этим народом; ни в одном из них ты не найдешь сочувствия, и пр.» Он терпеливо выслушает, начнет щекотать, обнимать, что, обыкновенно, делал, когда немножко потеряется. Потом смотришь: Пушкин опять с тогдашними львами! Извините! (Анахронизм! тогда не существовало еще этого аристократического прозвища).[73] Странное смешение в этом великолепном создании! Никогда не переставал я любить его; знаю, что и он платил мне тем же чувством; но невольно, из дружбы к нему, желалось, чтобы он, наконец, настоящим образом взглянул на себя и понял свое призвание. Видно, впрочем, что не могло и не должно было быть иначе; видно, нужна была и эта разработка, коловшая нам, слепым, глаза

 Образ главного героя в трагедии В. Шекспира "Гамлет"

Не только серьезным своим речам, даже каламбурам, шуткам, остротам всегда придает он глубокомысленный поворот, вследствие чего они кажутся одновременно и доходчивыми, и замысловатыми. Однако, думает Гамлет не чужим умом. Физически он - как в железных тисках, во дворце ему - как в тюрьме. Единственное, чем он может сопротивляться против всего света – независимостью своих суждений. Гамлет знает, для чего он рожден, но найдет ли он силы исполнить свое предназначение? И вопрос этот относится не к его человеческим качествам: силен он или слаб, вял или решителен. Всей трагедией подразумевается вопрос не о том, каков Гамлет, а о том, каково его место в мире. Это предмет трудного раздумья, его смутных догадок. Гамлет выбрал мысль, сделавшись первым героем мировой литературы, пережившим трагедию отчуждения и одиночества, погруженным в самого себя и свои мысли. Любил ли Гамлет Офелию? Любила ли она его? Этот вопрос постоянно возникает при прочтении трагедии, но не имеет ответа в ее сюжете, в котором отношения героев не строятся как любовные.

 А П Чехов в воспоминаниях современников

Вот мотивы его сценических произведений. Но почему эта характеристика Чехова так резко противоречит моим представлениям и воспоминаниям о покойном? Я вижу его гораздо чаще бодрым и улыбающимся, чем хмурым, несмотря на то, что я знавал его в плохие периоды болезни. Там, где находился больной Чехов, чаще всего царила шутка, острота, смех и даже шалость. Кто лучше его умел смешить или говорить глупости с серьезным лицом? Кто больше его ненавидел невежество, грубость, нытье, сплетню, мещанство и вечное питье чая? Кто больше его жаждал жизни, культуры, в чем бы и как бы они ни проявлялись? Всякое новое полезное начинание - зарождающееся ученое общество или проект нового театра, библиотеки, музея - являлось для него подлинным событием. Даже простое очередное благоустройство жизни необычайно оживляло, волновало его. Например, помню его детскую радость, когда я рассказал ему однажды о большом строящемся доме у Красных ворот в Москве взамен плохенького одноэтажного особняка, который был снесен. Об этом событии Антон Павлович долго после рассказывал с восторгом всем, кто приходил его навещать: так сильно он искал во всем предвестников будущей русской и всечеловеческой культуры не только духовной, но даже и внешней

 Преданья старины глубокой

Свои просьбы Даниил высказывает в метафорично-декларативном стиле, обильно украшая речь сравнениями, книжными и народными: "Княже мой, господине! Избавь меня от нищеты этой, как серну из сетей, как птицу из западни, как утенка из когтей ястреба, как овцу из пасти львиной". Устами Даниила Заточника говорила Русь угнетенная, служивая, страдавшая от боярских раздоров, зависевшая от господских милостей, остро чувствовавшая социальную несправедливость. Автор восхваляет сильную княжескую власть, но требует от нее доброты и снисхождения к "меньшим людям". Обращаясь к князю, Даниил пишет: ".когда же лежишь на мягкой постели под собольими одеялами, меня вспомни, под единственным платком лежащего и от стужи оцепеневшего, и каплями дождевыми, как стрелами, до самого сердца пронзаемого". Высокая патетика, жалобы и сетования соседствуют в "Слове" со скоморошьими шутками, остротами, бытовыми примерами, народными анекдотами. Автор старается не только умилостивить князя, но и рассмешить его. Сатирической солью насыщены строки произведения, где речь идет о глупости, воровстве, скаредности и особенно в соответствии со средневековой традицией - о злых женах.

 Что такое обломовщина

Тогда и Печорин, и даже Онегин, должен был казаться натурою с необъятными силами души. Но теперь уже все эти герои отодвинулись на второй план, потеряли прежнее значение, перестали сбивать нас с толку своей загадочностью и таинственным разладом между ними и обществом, между великими их силами и ничтожностью дел их... ______________ * Каламбур (с франц.) - шутка, острота, основанная на звуковом сходстве при различном значении слов. Теперь загадка разъяснилась, Теперь им слово найдено[*]. Слово это - обломовщина. Если я вижу теперь помещика, толкующего о правах человечества и о необходимости развития личности, - я уже с первых слов его знаю, что это Обломов. Если встречаю чиновника, жалующегося на запутанность и обременительность делопроизводства, он - Обломов. Если слышу от офицера жалобы на утомительность парадов и смелые рассуждения о бесполезности тихого шага и т.п., я не сомневаюсь, что он Обломов. Когда я читаю в журналах либеральные выходки против злоупотреблений и радость о том, что наконец сделано то, чего мы давно надеялись и желали, - я думаю, что это всё пишут из Обломовки

 Секунданты дуэли М. Ю. Лермонтова

Глебов их из рук не выдавал, но в интимных кружках секрета из них не делал » Несомненно, Глебову было что рассказать о своем друге. Говоря же о причине роковой дуэли поэта, он, как и многие, указывал, что Мартынов стрелялся из-за сестры П.А.Висковатов как первый биограф поэта не был согласен с этим утверждением, называя эту причину нелепыми домыслами. Однако факты, как говорится, вещь упрямая. И отбросить подобные свидетельства мы не можем. ВАСИ ЛЬЧИКОВ А.И. (1818-1887). Как уже отмечалось выше, до последнего времени оставалась недостаточно выясненной и по-разному освещалась различными исследователями роль Александра Илларионовича Васильчикова в истории дуэли М.Ю. Лермонтова с Мартыновым. Так, П.А.Висковатый, основываясь на его статьях о Лермонтове и на личных беседах с ним, считает этого участника дуэли одним из друзей поэта. Однако его поведение в преддуэльный период удивляет. Сначала Васильчиков часто бывал в гостях у Лермонтова, ходил с ним на прогулки к общим знакомым, «выслушивал, не обижаясь, от него всевозможные шутки, остроты и замечания, отшучиваясь, в свою очередь, как Господь Бог положит на душу».

 Сборник сочинений русской литературы с XIX века до 80-х годов XX века

Чацкий близок к нам потому, что он написан не как безупречный, «железный» борец за истину и благо, долг и честь — таких героев мы встречаем в произведениях классицистов. Нет, он человек, и ничто человеческое ему не чуждо. «Ум с сердцем не в ладу»,— говорит герой сам о себе. Пылкость его натуры, которая часто мешает сохранить душевное равновесие и хладнокровие, способность влюбляться безоглядно, это не дает ему видеть недостатки возлюбленной, поверить в ее любовь к другому — это такие естественные черты! «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад»,— писал Пушкин в стихотворении «Признание». Да, и Чацкий мог бы сказать о себе то же. А юмор Чацкого, его остроты — как они привлекательны. Все это и придает такую жизненность, теплоту этому образу, заставляет нас сопереживать герою. И еще Написав о своем современнике, отразив в комедии, как мы уже показали, проблемы своего времени, Грибоедов создал в то же время образ непреходящего значения. «Чацкий — декабрист»,— писал Герцен. И он, конечно, прав. Но еще более важную мысль высказывает Гончаров: «Чацкий неизбежен при каждой смене одного века другим. Каждое дело, требующее обновления, вызывает тень Чацкого».

 Образ Чацкого в комедии "Горе от ума"

Но такова уж сила подлинного искусства. Конечно, Грибоедову, может быть, впервые в русской литературе удалось создать действительно реалистический образ положительного героя. Чацкий близок к нам потому, что он написан не как безупречный, «железный» борец за истину и благо, долг и честь — таких героев мы встречаем в произведениях классицистов. Нет, он человек, и ничто человеческое ему не чуждо. «Ум с сердцем не в ладу»,— говорит герой сам о себе. Пылкость его натуры, которая часто мешает сохранить душевное равновесие и хладнокровие, способность влюбляться безоглядно, это не дает ему видеть недостатки возлюбленной, поверить в ее любовь к другому — это такие естественные черты! «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад»,— писал Пушкин в стихотворении «Признание». Да, и Чацкий мог бы сказать о себе то же. А юмор Чацкого, его остроты — как они привлекательны. Все это и придает такую жизненность, теплоту этому образу, заставляет нас сопереживать герою.      И еще Написав о своем современнике, отразив в комедии, как мы уже показали, проблемы своего времени, Грибоедов создал в то же время образ непреходящего значения. «Чацкий — декабрист»,— писал Герцен. И он, конечно, прав.

 Проблема истории в художественных произведениях А.С. Пушкина

В отличие от безликого «рока» античной трагедии и столь же безликой и слепой «судьбы» европейского рационализма сила Провидения – Промысла ценностно определена, т.е. связывает ход истории с состоянием совести человека и народа. Отсюда полное отсутствие «случайностей» в историческом процессе: то, что кажется случайным, в конечном счете всегда обосновано конечной целью исторического процесса», - считает В.Непомнящий. В этом смысле травестийную параллель «Борису Годунову» составляет забавная и блестящая поэма – шутка «Граф Нулин», в которой Пушкин, по собственному признанию, «пародировал историю и Шекспира» /поэму «Лукреция»/. Соотношение большой истории и частной, серьезности и пародии мы находим в предыстории «Графа Нулина». Пушкин писал: «В конце 1825 года находился в деревне. Перечитывая «Лукрецию», довольно слабую поэму Шекспира, я подумал, что, если б Лукреции пришла в голову мысль дать пощечину Тарквинию? Быть может это охладило его предприимчивость и он со стыдом вынужден был отступить? Лукреция б не зарезалась, Публикола не взбесился бы, Брут не изгнал бы царей, и мир и история мира были бы не те.

 Оперы Чайковского и развитие музыкального театра

В этом положении удивительно напоминал он портрет Наполеона”. Эти сравнения приобретают большой смысл, если мы вспомним известные пушкинские строки: Мы все глядим в Наполеоны, Двуногих тварей миллионы Для нас орудие одно. И для Германа старая графиня и Лиза лишь “орудие”, ступень, по которой он идет к поставленно перед собой цели. Написанная в очень спокойном, пояти созерцателно-повествовательном тоне, повесть Пушкина представляет собой, по существу суровое обличие. Основной объект обличения, конечно, Герман; точнее, олицетворение в его образе свойства, о которых только что шла речь. Не противоречит ли этой глубоко реалистической основе повести введеный в нее элемент фантастики? Говоря о “Пиковой даме”, пройти мимо этой проблемы нельзя. Мы бегло коснулись ее, указав, что сама легенда о трех картах выросла в атмосфере карточного азарта. Пушкин скупым штрихом дает понять, что в действительности никакой тайны графини нет. В самом деле, в ответ на все вопросы и мольбы Германа графиня произносит только одну фразу: “Это была шутка клянусь вам, это была шутка”. Неужели полумертвая от ужаса старуха способна была еще скрывать ненужную ей тайну верного выигрыша? От психического состояния Германа в спальне графини и комнате Лизы – один шаг до сцены видения.

 Творчество Франциско Гойя

По-разному они понимают жизнь и борьбу. По-разному ощущают их. Но драматург сумел показать связь художников разных эпох. И главное место среди его героев занимают персонажи картин и офортов Гойи: вечно живые, навечно связанные с народом и его борьбой. Испания Франсиско Гойи (1746-1828) -это Испания трагическая. И может быть, именно в гравюрах художника трагическое звучит особенно четко. О гравюрах Франсиско Гойи «Капричос» и «Бедствия войны» написано немало. Есть серьезные исследования, детально прослеживающие судьбу того или иного образа. Гойя оставил подписи к большинству своих гравюр, и историки искусства рассматривают их как своеобразные комментарии. Но не следует забывать, что подобные тексты у художников иногда служат не для раскрытия смысла произведения, а для известного рода маскировки. Очень, казалось бы, невинная подпись Гойи - сказочного характера или в виде обычной шутки - скрывает большой политический смысл. Каждую гравюру Гойи пронизывает беспощадной остроты сарказм: в каждой фантасмагория соседствует с подлинным реализмом, который характерен для всего испанского искусства.

 Стилистические приемы оживления ораторской речи

Если острота остается остротой, какими бы словами ты ее не высказал, то она основана на предмете; если же с переменой слов она теряет всю свою соль, то юмор ее заключается в словах. Особенно остры бывают двусмысленности, и основываются они на слове, а не на предмете. Громкого смеха они обычно не вызывают, но их валят как тонкие и ученые остроты. И если вы хотите знать, записные острословы отличаются главным образом именно в таких шутках, хотя люди гораздо больше смеются остротам другого рода. Дело в том, что двусмысленность очень высоко ценится сама по себе, так как уменье придать слову иной смысл, чем обычно принятый, считается признаком выдающегося ума; однако это вызывает скорее восхищение, чем смех, если только не совмещается с комизмом иного рода. Но так как существует множество родов двусмысленности и наука о них полна тонкостей, то подлавливать противника на слове придется с осмотрительностью и сноровкой, уклоняясь от пошлостей (ибо надо остерегаться всего, что может показаться натянутым); и тем не менее, для острого слова здесь будет сколько угодно возможностей.

 Европейские поэты возрождения

Вместе с тем, подобно утонченному Петрарке, Вийон жаловался на трагические противоречия, раздирающие его сердце и ум, на душащий его «смех сквозь слезы», на то, что он способен «умереть от жажды у ручья». Глубоко человечная, драматическая лирика «школяра» Вийона, вобравшая нечто от страдания втоптанных в грязь простых людей его времени, полна потенциального бунтарства, и вполне закономерны предположения некоторых французских филологов, которые пытаются установить близость Вийона к тайным плебейским движениям во Франции второй половины XV века. Литературная традиция, заложенная Вийоном, сродни Рабле, который недаром вводит Вийона в ряд эпизодов своего романа и еще чаще пользуется, не оговаривая этого, выражениями поэта. Сказалась эта традиция и в поэзии Клемана Маро, одного из любимцев Пушкина. Редко у кого жизнеутверждающий дух ренессансного искусства выражен с такой силой, как у Маро. Женская прелесть, дружное застолье, свежий снег и весеннее тепло, шутка и смешная выходка становятся предметом очаровательных мастерских стихотворений этого ученого поэта, с одинаковой легкостью слагавшего стихи на родном французском и греческом языках.

 Перевод английского каламбура

Берлинское издание репринтно было повторено в США издательством «Довер» (1976 год) и «Ардис» (1982 год.) О книгах Льюиса Кэрролла "Алиса в Стране чудес" и "Алиса в Зазеркалье" написана обширная литература. Сделаны многочисленные разнообразные попытки интерпретации и толкования этих оригинальных сказок. Так, например, одни видели в приключениях Алисы отражение религиозной борьбы в викторианской Англии, другие пытались дать книгам последовательно фрейдистское толкование и т.д. и т.д. Существует и иная точка зрения: не нужно относиться к "Алисе" слишком серьезно и увлекаться расшифровкой текста в такой мере, как это делают некоторые авторы, чьи выводы носят весьма категоричный характер. С этим можно в какой-то мере согласиться. Однако шутка или острота вызывают улыбку только в том случае, если вы понимаете, в чем суть, а ее иногда приходится объяснять. "Алиса в Стране чудес" представляет собой очень сложную своеобразную фантастическую повесть. Книга была написана для английских детей, живших в середине прошлого столетия, и если мы хотим по-настоящему оценить юмор книги, ее блеск, то мы должны знать многое из того, что предполагалось быть известным как большим, так и маленьким читателя Льюиса Кэрролла.

 Фактографическая проза, или пред-текст

Но и в следующий раз, через 40 лет, уже в 1861-м, будучи второй раз замужем, теперь за человеком любимым, хотя и много моложе себя, Марковым-Виноградским, Анна Петровна вновь прибегает к жанру дневника, адресованного конкретному лицу. Этот дневник в письмах назван ею "Рассказы о жизни в Петербурге". В нем описываются известные студенческие волнения того времени в столице. Дневник написан уже по-русски, но из-за своей политической остроты смог увидеть свет только через полвека, в 1908-м (да и то с цензурными купюрами). Рассказы написаны в форме писем, обращенных к реальному лицу (на этот раз - С.Н. Цвету, после его отъезда из Петербурга: "для сообщения ему или пересылки, если возможность представится"). Анна Петровна в форме писем писала и собственно воспоминания (начав с воспоминаний о Пушкине), для которых адресатом (скрытым за инициалами "Е.Н.") была некая поэтесса Е.Н. Пучкова, вдохновившая ее на эту работу, а напечатал воспоминания П.В. Анненков . Иными словами, автор дневника частенько нуждается пускай в фиктивном, но адресате.

 Предложение выпить

Поэтому, рассуждает критик, “нежная” муза Дельвига “не вынесла бы холода мрачного Севера, если бы поэт не прикрыл её нашею народною одеждою; если бы на её классические формы не набросил душегрейку новейшего уныния — и не к лицу ли гречанке наш северный наряд?” (Курсив наш. — В. К. ) 10. Дело, таким образом, вовсе не в конкретном Дельвиге, а в типологических особенностях русской (“северной”) лирики новейшей (“пушкинской”) эпохи. Вероятно, именно поэтому в период “болдинской осени” 1830 года Пушкин вспомнил об “изысканном выражении” Киреевского и в «Опровержении на критики» заметил: “Выражение, конечно, смешное. Зачем не сказать было просто: В стихах Д отзывается иногда уныние новейшей поэзии? — Журналисты наши, о которых г. Киреевский отозвался довольно непочтительно, — обрадовались, подхватили эту душегрейку, разорвали на мелкие лоскутки и вот уже год, как ими щеголяют, стараясь рассмешить свою публику. Положим, всё та же шутка каждый раз им и удаётся; но какая им от того прибыль?. . ” (XI, 151). Пушкин в данном случае несколько сгустил краски: выражение “душегрейка новейшего уныния” в целях насмешки использовалось разве что «Московским телеграфом» — в статье того же Кс.

 Острота политической сатиры в сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина

Острота политической сатиры в сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина Салтыков-Щедрин — один из величайших сатириков мира. Всю свою жизнь он бичевал самодержавие, крепостничество, а после реформы 1861 года — пережитки крепостного права, оставшиеся в быту, в психологии людей. Сатира Щедрина направлена не только против помещиков, но и против новых угнетателей народа, которым аграрная реформа царизма развязала руки, — капиталистов. Великий писатель разоблачает и либералов, отвлекающих народ от борьбы. Сатирик критиковал не только деспотизм и эгоизм угнетателей трудового народа, но и покорность самих угнетаемых, их долготерпение и рабскую психологию. Творчество Щедрина связано с традициями его гениальных предшественников: Пушкина, Гоголя. Но сатира Щедрина более острая и беспощадная. Во всем блеске раскрылся талант Щедрина-обличителя в его сказках. Писателя всегда привлекали народные сказки. Кроме того, этот жанр позволял скрыть истинный смысл произведения от цензуры. В сказках Щедрин раскрывает тему эксплуатации, дает уничтожающую критику дворян, чиновников — всех тех, кто живет за счет народного труда.

 Случай или сказка?

Одно слово  графини при роковом свидании отменяет и снимает всю миражную интригу: “Это была  шутка. клянусь вам! это была шутка!” Случай — сказка — шутка. Третье звено  оценки истории, которое тоже нужно учесть. В стилизованной колоритной речи  старой графини это единственная столь чистая реплика, и она звучит убедительно —  в такую минуту. Самоё явление белого призрака может быть истолковано как  сновидение Германна. “Он проснулся уже ночью: луна озаряла его комнату”.  Припомним другое из Пушкина: “На дворе было ещё темно, как Адриана разбудили”.  Сон гробовщика открывается необъявленный, как продолжающаяся действительность, в  которой к нему являются православные мертвецы. Верхняя граница сна не отмечена,  и только нижняя граница объявлена уже задним числом. В Германновом видении нет и  нижней границы, но и в целом в «Пиковой Даме» границы воображения Германна и  прозаической действительности проведены иначе, если не сказать, что в этой сцене  они не проведены вовсе. Как говорил Достоевский в известном письме о «Пиковой  Даме», вы не знаете, как решить. Вы не знаете, как решить и с чудесным выигрышем  трёх карт: если это была шутка, то чудесный выигрыш — чистый случай, почти  невероятный, но всё же возможный теоретически.