В ритмах человеческого духа

 История русской семиотики до и после 1917 года

Он пишет: "Но разве можно описать в слове все те тончайшие нюансы, которые окружают проявления человеческой психики ? Разве предыстория семиотики в России 52 можно словом передать всю бездну гнева, или всю силу любви, или весь ужас ревности? Слово есть условный знак, принятый миллионами, и поэтому слово определяет только характерное в данном переживании. Музыка и жест как более абстрактные формы призваны с высшей силой звучать тогда, когда бессильно слово. Когда слово не может выразить всю полноту чувств, переживаемых актером, наступает черед музыки и жеста, которые таят в себе неисчерпаемый источник тончайших извивов человеческого духа" (Архангельский А.А. Музыка и ритм сценического действия // Маски. -1912-1913. - No 6. С.23). Интересное, целиком семиотическое разграничение обряда и игры предлагает М.М.Бонч-Томашевский. "По существу обряд есть не то, что мы хотим показать другим, но то, с помощью чего мы выявляем наши сокровенные желания, нашим интимнейшие просьбы и скорби. Обрядовое слово не предназначено для людей -- через их головы оно говорит божеству, пытается его умилостивить, благодарит за помощь, просит поддержки

 Роман "Пути небесные" как итог духовных исканий Ивана Сергеевича Шмелева

Однако, по приезде на Валаам, он был поражен и очарован мирной тишиной монастыря, духовным подвижничеством братии, ее трудовым ритмом. Итогом этой поездки стала книга «На скалах Валаама». Книга иллюстрирует начальный этап духовного становления Шмелева-писателя. Ее можно считать отправной точкой в длительном постепенном, многострадальном духовном пути художника. На Валаам, как мы знаем, Шмелев едет «никакой по вере» и поднимает вопросы, которые обычно не поднимаются в паломничествах. У него еще нет религиозных чувств. Молодой писатель видит в монастырской жизни «порабощение человеческого духа», сокрытие под монастырской рясой человеческого сердца. Юный Шмелев сначала не мог этого понять и принять, хотя и восхищался добровольными затворниками: «Нам чужды их стремления, аскетизм их ужасен, но сила их духа заставляет взглянуть на себя и посмотреть, есть ли у нас хотя бы подобие этой силы, хотя бы слабый намек на нее?». Таким образом, можно сделать вывод, что неподдельное восхищение вызывает у Шмелева сила духа, воля, самоотверженность в труде послушников и иноков Валаамского монастыря, но идеи, ради которой это свершается, он принять до конца не может.

 Огненная Русь

Головокружительные успехи техники в XIX и XX веках обозначают самую большую революцию в истории человечества, более глубокую, чем все революции политические, радикальное изменение всего ритма человеческой жизни, отрыв от природного, космического ритма и возникновение нового, определяемого машинами ритма. Машина разрушает старую цельность и сращенность человеческой жизни, как бы вырывает человеческий дух из органической плоти и механизирует материальную жизнь человека. Машина изменяет отношение человека к времени. Время ускоряется. Жизнь человеческая делается менее устойчивой. Устоявшийся строй жизни менее может рассчитывать на длительное существование. Машина вносит динамизм в человеческое существование. Но техника в своих последних достижениях имеет еще гораздо более глубокое значение, значение не только социальное, но и космическое. Успехи физики и основанной на ней техники приводят к обнаружению в мире новой, неведомой до того действительности. Обнаруживается в мире действие сил, которых не только раньше не знал человек, но которых и не было в мире, которые скрыты были в глубине природы

 Из заметок о пушкинских реминисценциях в русской поэзии XX века

Лирический герой стихотворения -"суперэксцентрик наших лет", "странный малый"2 - танцор и поэт в одно и то же время. Е. Р. Арензон отмечает, что в 1919 году, когда поэт обратился к джазу и эксцентрической пластике3, он находит и "основной предмет" своей поэзии: отныне он - "поэт танца" (2000, с. 13-14). Подобно тому, как для Пушкина ритм стиха был "опосредованным отражением ритма танца" (Баевский 1986, с. 147), форма парнаховского стихотворения отражает эксцентрическую эстетику, со-противопоставляемую "устаревшей" классике. Согласно воспоминаниям Евг. Габриловича, в джазовой музыке поэта привлекали "непривычные, ломаные ритмы, новые, как он говорил, "эксцентрические" танцы, которые он сам противопоставлял классическому балету" (Петров 1991, с. 27). Сам поэт видел "эксцентрическое" начало в глубинах культуры и истории: "Библия формулирует эксцентризм - одновременно древнейшее и новейшее начало человеческого духа. Пушкинский "Пир во время чумы" - от эксцентрической трагедии. Отрываясь от обычных центров, область этого искусства находит неожиданные центры. Нас окружает атмосфера новой мимики и музыки.

 Махатма Ганди

Нам надо вернуться к древней простоте, не сразу, конечно, но мало-по-малу, с терпением, подавая пример друг другу» Такова сущность мысли, и это важно. Она предполагает отрицание прогресса и почти отрицание европейской науки.[35] Эта средневековая вера грозит таким образом столкнуться с бурным порывом человеческого духа и быть разбитой в куски. Но прежде всего будет, быть может, осторожней сказать не «человеческого духа», но «духа человека»: ибо если можно верить (а я верю) в симфоническое единство мирового духа, то оно слагается из множества различных голосов, из которых каждый исполняет свою партию. И наш молодой Запад, увлекаемый своим ритмом, не задумывается достаточно над тем, что он не всегда дирижировал симфонией, что закон прогресса сопряжен с затмениями, обратными движениями и возобновлениями, что история человеческой цивилизации есть, точнее говоря, история цивилизаций, и что если в каждой цивилизации можно констатировать прогресс (хотя бы изменчивый, хаотичный, с изломами, иногда с остановками), то ни в коем случае нельзя сказать с уверенностью, что какая-нибудь одна из великих цивилизаций выше другой

 Владимиро-Суздальское княжество

Летописец с гордостью отмечает, что к тому времени для строительства уже не “искали мастеров от немец”. Как и церковь Покрова на Нерли, Дмитриевский собор – одноглавый четырехстолпный крестово-купольный храм. “Но как Покровская церковь отличалась от храмов Юрия, так и Дмитриевский собор был столь же глубоко отличен от церкви Покрова. Зодчими собора как бы руководило желание возвратить его массам тот спокойный, несколько тяжеловесный ритм и мощь, которые были столь типичны для храмов Юрия Долгорукого Однако при всем этом храм отнюдь не приземист и не грузен. В отличие от храмов Юрия, Дмитриевский собор подчеркнуто величественен и по-своему строен; но это не утонченная женственная грация церкви Покрова на Нерли, а могучая прекрасная слаженность и мужественная пропорциональность Ни одна часть не нарушает величавого, медленного ритма княжеского собора” (Н.Н.Воронин). Таково предельно точное определение архитектурного замысла Дмитриевского собора. И все, что тут сказано, объясняет то грандиозное впечатление, которое производит на нас этот храм. В той же степени, что и церковь на Нерли, Дмитриевский собор – один из тех шедевров искусства, которые утверждают в нашем сознании веру в великие судьбы человеческого рода, ибо высшее благородство форм свидетельствует в искусстве о  неиссякаемом величии человеческого духа.

 Мой любимый художник Михаил Александрович Врубель

Как можно видеть по графическим эскизам (Раковины(, он действительно приближался к решению этой задачи. Помимо (Демона(, Врубель исполнил несколько иллюстраций к (Герою нашего времени(, к поэме (Измаилбей( и отдельным стихотворениям. Тема демона прошла через все творчество Врубеля. Самой природой своего дарования Врубель был подготовлен к созданию этого образа. Демона жил где- то в сокровенных тайниках его души еще до того, как художник получил заказ на иллюстрации к поэме Лермонтова. Именно в нем мощные цветовые контрасты и пластическая напряженность форм достигают кульминации, воплощая, по словам художника, не носителя зла и коварства, а вечную борьбу мятущегося человеческого духа, ищущего примирения обуревающих его страстей, познания жизни и не находящего ответа на свои сомнения ни на земле, ни на небе" (слова Врубеля в передаче Н.А. Прахова).В художественных "главах" цикла ритм трагедии одинокого титана- честолюбца последовательно нарастает. В 1888 г. Врубель лепит бюст и фигуру Демона. В виртуозных иллюстрациях к одноименной поэме (акварель, белила, 1890-91, Третьяковская галерея и Русский музей) во многом и сложилась графическая манера мастера, трактующая мир как "магический кристалл".

 Выразительные средства режиссуры

А в жизни оно сопутствует нам каждую минуту. Атмосфера - явление глубоко человеческое, и в центре ее находится человек, пристрастно вглядывающийся в мир, действующий, мыслящий, чувствующий, ищущий. Сложный комплекс взаимоотношений с окружающей действительностью, мир наших мыслей, чувств, желаний, настроений, мечтаний, фантазий, то без чего немыслимо было бы наше существование, это и есть атмосфера жизни, без нее наша жизнь была бы обескровлена, автоматична, а человек напоминал бы робота. Атмосфера - это как бы материальная среда, в которой живет, существует актерский образ. Сюда входят звуки, шумы, ритмы, характер освещения, мебель, вещи, все, все. «.атмосфера -понятие динамическое, а не статическое, она меняется в зависимости от перемены предлагаемых обстоятельств и событий.» «Атмосфера - это воздух времени и места, в котором живут люди, окруженные целым миром звуков и всевозможных вещей.» «Каждому делу, месту и времени присуща своя атмосфера, связанная именно с этим делом, местом и временем.» Нужно отыскать тот эмоциональный возбудитель, который поможет найти среду, атмосферу, максимально выражающую процесс внутреннего течения «жизни человеческого духа».

 Готическое искусство: основные этапы развития

Но над всем этим многообразием все же решительно господствовало устремленное ввысь и вглубь, к святилищу алтаря, необъятное пространство центрального нефа. Восприятие интерьера готического храма современным человеком, конечно, свободно от того опьянения мистическим экстазом, с которым были связаны Эстетические переживания людей средневековья. Нами ясно ощущаются художественная сила, красота и богатство пространственных форм и ритмов, развертывающихся, подобно многоголосой песне, то грозно торжественной, то лирически Задумчивой, то сумрачной, то ликующей. Величие человеческого духа и его вдохновенного воображения составляет основу эстетического обаяния собора Парижской Богоматери и вообще всех шедевров готики. Характерно, что собор в ту эпоху являлся долгое время центром не только религиозной, но и светской жизни города. В нем читались лекции, проводились собрания представителей цехов и в тот период когда не была воздвигнута ратуша, заседания городской магистратуры. Англия. Английская готика 1 развилась скорее из разновидности готического стиля, характерной для Иль-де-Франса (впервые примененной в Англии в 1175 г. французским архитектором, осуществившим перестройку хоров Кентерберийского собора) и цистерцианского течения в архитектуре, нежели из англо-норманнской романики.

 Расцвет искусства в начале 20 века

В трилогии Мережковский рассматривает те поворотные моменты развития человеческой истории, когда столкновение двух начал жизни — «духовного» и «земного» — проявляется, с его точки зрения, с наибольшим напряжением и силой. Это эпоха поздней античности, европейского Ренессанса и время русского «возрождения» — эпоха Петра. В первом романе трилогии — «Смерть богов» — изображается трагическое распадение античного мира: на одном полюсе — светлые облики разрушающейся Эллады, на которых лежит печать роковой обреченности, на другом — торжествующая чернь, рабская масса, одержимая грубой и низменной жаждой разрушения. Император Юлиан, эстет и аристократ, герой ницшеанского типа, стремится остановить ход истории, борется с плебейской «моралью слабых», демократический дух раннего христианства неприемлем для него. Он пытается восстановить проникнутую духом высокого эстетизма языческую культуру. Юлиан пал, олимпийские боги умерли, а дух «черни» и пошлости торжествует. Погибла' Эллада, разрушены статуи и храмы эллинских богов — свидетели былого творческого совершенства человеческого духа. Но противоречию истории суждено новое возвращение.

 Эстетика сюрреализма

Он публикует «Манифест сюрреализма». Эстетика сюрреализма была изложена в «Манифестах сюрреализма» А. Бреттона и в ряде других программных сочинений. Сюрреалисты призывали к освобождению человеческого «Я», человеческого духа от оков сциентизма, логики, разума, морали, государственности, традиционной эстетики, понимаемых ими как «уродливые» поражения буржуазной цивилизации, закрепостившей их с помощью творческого человека. Подлинные истины бытия, по мнению сюрреалистов, скрыты в сфере бессознательного и искусство призвано вывести их оттуда, выразить их в произведениях. Художник должен опираться на любой опыт бессознательного выражения духа – сновидения, галлюцинации, бред, бессвязные воспоминания младенческого возраста, мистические видения; «с помощью линий. Плоскостей, формы, цвета он должен стремиться проникнуть по ту сторону человеческого, достичь Бесконечного и вечного» (Г.Арп). Прекрасно все, нарушающее законы привычной логики, и, прежде всего – чудо (А.Бреттон). Основа творческого метода, по определению Бреттона, «чистый психический автоматизм, имеющий целью выразить устно или письменно, или любым другим способом реальное функционирование мысли.

 И.Е. Репин в истории русской живописи

Весьма показательна в этом смысле репинская картина «Воскрешение дочери Иаира» (1871) (приложение № 2) - конкурсная программа на евангельский сюжет, за которую художник получил золотую медаль и право пенсионерской поездки за границу. Создавая это монументальное полотно, Репин все время сверялся с академическими требованиями, но шел дальше их. Культивируемый в стенах Академии «высокий стиль» был воспринят им не как нормативная система, а как содержательная традиция, связанная со способностью искусства постигать возвышенную, чудодейственную силу человеческого духа. Можно указать и более конкретно один из образцов, который явно был перед глазами автора «Воскрешения дочери Иаира». Это знаменитая картина «Явление Христа народу» Александра Иванова, художника, которого Репин искренне и глубоко чтил и о котором он в ранние годы, безусловно, многое узнал от своего первого петербургского учителя И.Н. Крамского. Строгость композиции, благородство цветовых отношений, сдержанность движений и жестов - все подчеркивает в конкурсной работе молодого живописца торжественный и глубокий смысл изображенного события. 3. ПЕРВЫЕ ВЕЛИКИЕ РАБОТЫ Но прежде чем в 1873 году художник уедет из России, он испытает свой первый настоящий успех, связанный с появлением на выставке в марте 1873 года картины «Бурлаки на Волге» (приложение № 4).

 Человек, творчество, культура в философии Н.А.Бердяева

Один из «властителей дум» ХХ века, экзистенциальный мыслитель, страстно отзывающийся на глубинные сдвиги в человеческом духе, христианский гуманистический наследник Вл.Соловьева, чувствующий свою ответственность за судьбу человека в современном мире. О жизни и творчестве Н.А.Бердяева не так много известно в широких слоях русского общества. После высылки его из России его труды долгое время находились под запретом. Серия публикаций его основных работ появилась в России в начале 90-х годов. В это же время стало возможным изучение культурологии как науки. Для лучшего понимания трудов Н.А.Бердяева большой интерес представляет знакомство с его жизненным путем. В 1894-1897 гг. Бердяев учился в Киевском университете на физико- математическом, затем юридическом факультетах, откуда был исключен за участие в студенческих демонстрациях. В период до 1909 года он прошел путь от имманентного идеализма, критического марксизма и эстетического модернизма к христианству нового сознания. С 1909 г. начался «религиозный» этап жизни и творчества Бердяева.

 Каменные изваяния средневекового Казахстана

Для тюркоязычных племен было характерно поверье, что одна из душ умершего превращается в птицу. Она незримо присутствует весь срок совершения поминок (обычно до истечения года), а затем улетает в высший мир. В тексте памятника Культегина есть отрывок: Оплакали каганов, опечалясь На небо проводили, Тенгри жалясь Такие были славные каганы, Бильге-каганы или великаны! Примечательно, что на головном уборе изваяния Культегина изображена именно взлетающая птица. У пасхальцев, возводивших каменные изваяния гигантских размеров, наряду с культом птицы существовал культ «человека-птицы». Воин, первый доплывший и нашедший яйцо морской ласточки на островке Мотонуи, прыгал на скалистый мыс и кричал представителю рода, чьи интересы он представлял: «Брей голову! Яйцо твое!». Затем, но опускался к воде, омывал найденное яйцо и, прикрепив его с помощью повязки к голове, плыл к острову, к тому месту, где начинается тропа, по которой можно подняться к хижинам Оронго. Глава того рода, чей гонец первым доставлял яйцо в Оронго, обривал голову и брови и впредь именовался «тангата-ману» - «человек-птица». В данном обряде четко прослеживаются черты гомеопатической магии, основанной на ошибочной ассоциации сходных представлений. Фрезер Д.Д. писал, что принципы ассоциации прекрасны и «абсолютно неотъемлемы от деятельности человеческого духа».

 Античная скульптура

Все говорит о том, что скульптуры фронтонов Парфенона и его рельефный фриз были выполнены если и не полностью самим Фидием, то под непосредственным воздействием его гения и согласно его творческой воле. Остатки этих фронтонов и фриза — едва ли не самое ценное, самое великое, что сохранилось до наших дней от всей греческой скульптуры. Мы уже говорили, что ныне большинство этих шедевров украшают, увы, не Парфенон, которого они являлись неотъемлемой частью, а Британский музей в Лондоне. Скульптуры Парфенона — подлинный кладезь красоты, воплощение самых высоких устремлений человеческого духа. Понятие идейности искусства находит в них свое, быть может, наиболее разительное выражение. Ибо великая идея воодушевляет здесь каждый образ, живет в нем, определяя все его бытие. Скульпторы парфенонских фронтонов славили Афину, утверждая ее высокое положение в сонме прочих богов. И вот уцелевшие фигуры. Это круглая скульптура. На фоне архитектуры, идеально гармонируя с ней, мраморные изваяния богов выделялись в полном своем объеме, мерно, без всякого усилия, размещаясь в треугольнике фронтона.

 Человек и мир человека в творчестве Ф.М.Достоевского

Это самоутверждение есть утверждение своей независимости от природы,—все достоинство человека в этом как раз и состоит. Но именно потому подлинное в человеке и состоит лишь в его этической жизни—здесь, и только здесь, человек есть по существу новое, высшее, несравнимое бытие. В этом смысле уже в «Записках из подполья» мы находим такой апофеоз человека, который превращает его если не в центр мира, то в важнейшее и драгоценнейшее явление. Достоевскому совершенно чужд и противен тот «антропологизм», который мы видели раньше у русских позитивистов и полупозитивистов (Чернышевский, Лавров, Кавелин, даже Михайловский) , — он ближе всех к Герцену с его патетическим утверждением независимости человеческого духа от природы. Натурализм в антропологии высмеян беспощадно Достоевским в «Записках из подполья», — и поэтому все его дальнейшее учение о человеке так глубоко отлично от тех (более поздних) учений, которые, сходясь с Достоевским в учении об аморализме в человеке, трактуют это в духе примитивного натурализма. Для Достоевского аморализм, скрытый в глубине человека, есть тоже апофеоз человека,— этот аморализм — явление духовного порядка, а не связан с биологическими процессами в человеке.

 Русские критики о Л.Н. Толстом

Лисовский полагает, дает возможность назвать этот рассказ «беспримерным в истории русской литературы» и признать «торжеством реализма и правды в поэзии». То же, что внимание читателя поглощается внутренней стороной произведения в ущерб внешней, позволяет назвать его «лучшим произведением человеческого духа». Далее автор статьи обращается к содержанию рассказа, суть которого, как он выразился в заключение своей работы, скрывается в «перерождении человека приличий в человека совести». Человек приличий живет, руководствуясь законами современного общества, главный из которых: жить легко, весело и приятно. А личные духовные устремления, желание заботиться о ближних, даже размышления о смысле жизни, и тем более о болезни и смерти, в высшей степени оказываются неприличными. Но именно закат человеческой жизни, по сути, всю ее освещает. «Жизнь встретилась со смертью, загадка с загадкой, и из встречи этих двух великих загадок родился свет, понимание» (С. 192). Надо сказать, что перерождение человека происходит не сразу.

 Поэзия природы: средства изобразительности и функции

Поэзия - это обнаженное естество, природность своей культуры: согласно определению, данному Пастернаком,Это - круто налившийся свист,Это - щелканье сдавленных льдинок,Это - ночь, леденящая лист,Это - двух соловьев поединок. Сама поэзия - это второе "я" природы, ответ на ее потребность обрести язык. Отсюда путаница и "невнятица", на которой постоянно ловит поэзию логический разум. Природа страстно стремится овладеть человеческой речью, чтобы понять себя и быть понятой, - и стихи становятся лучшим опосредованием между логическим строем языка и невнятицей лиственных лепетаний, птичьих треньканий. Только через поэзию может свершиться этот перевод с шумов, шелестов, трепетаний на членораздельный язык Поэзия не просто откликается на голоса природы, вторит им, воплощает их в членораздельной речи, но сама стремится стать частью природы, видя в этом высшую честь для себя. Все создания человеческого духа, достигая высшей степени естественности, с какой сотворена природа, так или иначе становятся ее частью, приобщаются к ее бессмертию.