Исповедальная поэма Н. А. Некрасова «Уныние» (1874): проблематика, поэтика, история восприятия

 Театральная Энциклопедия

В трагедии из истории Венгрии 13 в. "Верный слуга своего господина" (1828) Г. возвеличивал графа Банк-бана, к-рый защищал монархию от восставшего народа и для к-рого долг по отношению к королю выше личного счастья. Обе трагедии были запрещены из-за аналогии с совр. событиями. Отвергая политику всесильного правителя, Г. приходит к отрицанию всякой политич. деятельности. В трагедии "Сон есть жизнь" ("Бургтеатр", 1834) Г. показывает, что безграничное честолюбие влечёт человека на путь преступления и зла. В историч. трагедии "Вражда братьев в Габсбургском доме" (1850) Г. противопоставляет узурпатору Максимилиану "слабого" короля Рудольфа II, предпочитающего политич. борьбе созерцательность и душевный покой. В историч. трагедии "Еврейка из Толедо" (1855, "Бургтеатр", 1873) Г. показывает короля, отрекающегося от любви во имя формального долга перед государством. Драматич. поэма "Либуша" ("Бургтеатр", 1874) воплощает утопич. идею о совершенном общественном порядке, полученном мирным путём, благодаря справедливому правителю. Г. отдаётся идеалистич. мечтам о всеобщем счастье, хотя и не видит реальных путей к их осуществлению. В1837 Г. написал историч. комедию "Горе тому, кто лжёт"

 История как искусство членораздельности

Тынянова) // Пятые Тыняновские чтения. М.; Рига: Импринт; Зинатне, 1994; Он же. Память Тиресия. Интертекстуальность и кинематограф. М.: РИК «Куль-тура», 1993, и недавнюю работу: Блюмбаум А. Конструкция мнимости. К поэтике «Восковой персоны» Юрия Тынянова. СПб.: Гиперион, 2002. 3) Сразу уточню, что, говоря о русском формализме, я имею в виду триумвират (Шкловский, Тынянов, Эйхенбаум), хотя тот же конструктивный принцип закольцовывания литературной и литературоведческой практики был унаследован и младоформалисткой Лидией Яковлевной Гинзбург. 4) Письмо В.Б. Шкловского Б.М. Эйхенбауму от 21.08. 1959 г. Цит. по: Из переписки Юрия Тынянова и Бориса Эйхенбаума с Виктором Шкловским // Вопросы литературы. 1984. № 12. С. 215. 5) К случаю русского формализма можно отнести замечание В. Беньямина: «Сегодня невозможно определить состояние какой-либо дисциплины, не показав, что ее нынешнее положение представляет собой не просто звено в автономном историческом развитии данной науки, но и, более того, элемент культуры в целом в данный момент» («Литературная история и наука о литературе», 1931 г.) (Be jami W. His oire li Берлин, 1923. С. 24. 75) Такую же барочную референцию в связи с проблематикой руины, истории, памяти и забвения можно найти и у Маяковского: «Круговые руины истории, // Забыли Растрелли вы?» («Радоваться рано»). 76) Начиная с середины 1920-х этот исторический драйв начинает исчезать, но сменяется не меланхолией, а некой семиотической депрессией, апатией (особенно в случае Шкловского, посвятившего описанию своей очередной внутренней деформации последнюю часть автобиографической трилогии «Третья фабрика», 1926 г.), сквозь которую декомпозиция текстов и тел видится уже не как семиозис, но как энтропия: фрагментация перестает обнажать конструкцию и порождать смысловые эффекты, теперь она производит лишенные сюжета сборники цитат, эклектичные коллажи и павильонные декорации.

 Литература (Учебное пособие для учащихся 10 класса средней школы в двух частях)

Крестьянская семья в поэме Некрасова - частица всероссийского мира: мысль о Дарье переходит естественно в думу о "величавой славянке", усопший Прокл подобен крестьянскому богатырю Микуле Селяниновичу: Большие, с мозолями руки, Подъявшие много труда, Красивое, чуждое муки Лицо - и до рук борода. Столь же величав и отец Прокла, скорбно застывший на могильном бугре: Высокий, седой, сухопарый, Без шапки, недвижно-немой, Как памятник, дедушка старый Стоял на могиле родной! "У великого народа - своя история, а в истории - свои критические моменты, по которым можно судить о силе и величии его духа,- писал Белинский.- Дух народа, как и дух частного человека, высказывается вполне в критические моменты, по которым можно безошибочно судить не только о его силе, но и о молодости и свежести его сил". С XIII по XX век русская земля по меньшей мере раз в (*188) столетие подвергалась опустошительному нашествию. Событие, случившееся в крестьянской семье, потерявшей кормильца, как в капле воды отражает исторические беды российской женщины-матери

 Лирический герой поэзии Н. А. Некрасова

Проблематика и структура конфликта «Кому на Руси жить хорошо» — незаконченная поэма-эпопея, по замыслу чем-то напоминающая «Мертвые души» Н. В. Гоголя. В обоих произведениях мысль автора движется от темных сторон русской жизни к светлым, от сатиры к патетике. Отрицательные стороны жизни могут связываться с «прошлым» и «настоящим», а также с «внешним», «поверхностным». Положительные — с «будущим», а также с «глубинным», «внутренним» уровнем русского мира. Как и «Мертвые души», поэма Некрасова осталась незаконченной. В «Бабьей притче» говорится о том, что «ключи от счастья» безвозвратно утеряны и на вопрос, где они, нет ответа (это созвучно драматическому вопрошанию Руси в поэме Гоголя «Мертвые души»: «Русь, куда же несешься ты, дай ответ! Не дает ответа»). В поэме обнаруживается два уровня проблематики (или конфликта) — социально-исторический (последствия крестьянской реформы, ср. в «Элегии»: «Народ освобожден, но счастлив ли народ?») и глубинный, символико-мифологический, философский (сущность национального характера, ср. в «Размышлениях у парадного подъезда»: «Ты проснешься ль, исполненный сил, // Иль, судеб повинуясь закону, // Все, что мог, ты уже совершил, // Создал песню, подобную стону, // И духовно навеки почил?»).

 Большая Советская Энциклопедия (ОЧ)

Салтыкова-Щедрина и крестьянские поэмы Некрасова складывались композиционно из очерковых частей, объединённых единством их социально-политической «нравоописательной» проблематики. В дальнейшем все демократические писатели во главе с В. Г. Короленко, М. Горьким отдавали большую дань этому жанру.   В советской литературе и публицистике О. — весьма распространённый жанр; его стимулируют постоянно назревающие перемены, обновление в социальной, экономической, правовой, бытовой сферах жизни. Развивая различные содержательные и композиционные формы (особенно публицистическую), советские очеркисты в своих лучших произведениях совершенствуют и основную познавательную функцию очерковой  литературы: пафос исследования, проблемности и разведывания жизни (например, «Тяжёлый характер» В. Ф. Тендрякова, «Дейнега остаётся... Очерки сельской жизни» Г. Г. Радова, «Шаги по росе» В. М. Пескова, «Вокруг да около» Ф. А. Абрамова, «Деревенский дневник» Е. Я. Дороша).   Лит.: Белинский В. Г., Вступление к «физиологии Петербурга», Полн. собр. соч., т. 8, М., 1955; Агапов Б., Уроки Горького, в кн.: Год тридцать восьмой. Альманах, № 19, кн. 1, М., 1955; Журбина Е., Искусство очерка, М., 1957; Канторович В, Заметки писателя о современном очерке, 2 изд., М., 1973; Щеглов М., Очерк и его особенности, в его сб.: Литературно-критические статьи, М., 1965; Глушков Н. И., Очерк в русской литературе, Ростов/Д., 1966.   Г. Н. Поспелов

 Когда же "кому на Руси жить хорошо"?..

Когда же "кому на Руси жить хорошо"?. Аникин А.А. Поэма печаталась отдельными главами, и нет единого мнения даже об их последовательности внутри целого текста. Начало было опубликовано в № 1 журнала "Современник" за 1866 год. Далее поэма публиковалась в 1869-м (Пролог, "Поп", "Сельская ярмарка", "Пьяная ночь"), 1870-м ("Счастливые", "Помещик"), 1873-ом ("Последыш"), 1874-ом годах ("Крестьянка"). Глава "Пир на весь мир" вышла уже после смерти поэта – в 1881-ом году. Но, наверное, временную позицию мы здесь должны соотносить именно с годом первой публикации, поскольку было ясно, что "Пролог" является именно вступлением в единую поэму, а не отдельным произведением. Иначе дело обстояло, например, с журнальными публикациями частей будущего романа у Лермонтова, которые выглядели самостоятельными новеллами. Так что в случае с поэмой Некрасова мы должны принять верхним рубежом временного отсчета 1866-ой год, то есть действие поэмы может происходить не позднее 1865-го. И надо сказать, что ряд фактов позволяют отнести события поэмы именно к этому же году. Прежде всего, очевидно, что сюжет поэмы протекает в сравнительно коротком временном промежутке: в части первой ясно говорится о весне и даже даются некоторые ориентиры по православным праздникам.

 Полиметрия

Полиметрия Вадим Руднев Полиметрия (или полиметрическая композиция). Когда перед стиховедением встала задача описания стихотворных размеров, то иногда попадались тексты, написанные несколькими размерами. Что с ними делать, не знали. Например, в поэме Некрасова "Кому на Руси жить хорошо" есть основной размер - белый 3-стопный ямб: В каком году - рассчитывай, В какой земле - угадывай, На столбовой дороженьке Сошлись семь мужиков. Но там есть и другие размеры - размеры песен и баллад, например об атамане Кудеяре: "Было четыре разбойника, / Был Кудеяратаман". Это 3-стопный дактиль. Особенно остро проблема встала при описании стиха ХХ в., например поэм Блока и Маяковского, где размеры менялись буквально на каждом шагу и один мог незаметно перетекать в другой. Тогда (по-видимому, не без бессознательного влияния понятия "полифония" М. Бахтина (см. полифонический роман) П. А. Руднев предложил термин П., который рассматривал многоразмерность одного текста в духе системности структурной поэтики  - как один суперразмер. Если угодно, как нечто, похожее на верлибр , который тоже состоит из строк, отсылающих к другим размерам. Вот, например, начало "Двенадцати" Блока, одного из труднейших для анализа полиметрических текстов: Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек.

 Роль художественной детали в произведениях русской литературы 19 века

Я считаю, что художественные детали, в произведениях иногда говорят нам о том, о чем автор не пишет напрямую, но хочет донести до читателя, таким образом, деталь может сказать о большем, чем сказано открыто. Список литературы И.С. Тургенев «Отцы и дети» Ф.М. Достоевский «Преступление и наказание» А.П. Чехов «Невеста», «Вишневый сад», «Человек в футляре», «Дама с собачкой» Литературный справочник Ю.Н. Тынянов «Поэтика», «История литературы». М. Н. Бойко «Лирика Некрасова». Л. Н. Толстой «Война и мир»

 Философия творчества С. Есенина

Психология отчуждения проявилась и в стихотворениях, запечатлевших тему «ухода»: «Устал я жить в родном краю.», «Сторона ль ты моя, сторона!. », «Не ругайтесь! Такое дело.» и т.п. В наиболее концентрированной форме эта проблематика нашла свое воплощение в трагически исповедальной поэме «Черный человек», где сам образ инфернального ночного «гостя» представляет собой фантом отчужденного, «неподлинного» существования с его «притяжением небытия», которому лирический герой произведения пытается отчаянно противостоять, вступая в бескомпромиссный поединок с «черным» призраком упорно надвигающейся на него «болезни-К-смерти».16 Однако вся художественная логика поэмы, вопреки мнению А. Лагуновского, позволяет с достаточной степенью обоснованности утверждать, что «пограничная ситуация» и в этом произведении Есенина не приводит лирического героя к безнадежному духовному тупику, а драматически преодолевается с помощью «очищающей рефлексии» нравственного самосознания, разрешаясь финальным катарсисом. Поэтому невозможно, на наш взгляд, согласиться с категорическим утверждением исследователя о том, что основным стержнем духовного пути С. Есенина стал вывод о бессмыслице существования человека в отчужденном мире.

 Сборник сочинений русской литературы с XIX века до 80-х годов XX века

То есть за теми, которые ставят общественные интересы выше личных, кто не может смириться с современным положение крестьян, отдает всю свою жизнь без остатка на служение народу, его счастью, его будущему: Лет пятнадцати Григорий твердо знал уже, Что будет жить для счастия убого и темного Родного уголка. Вера в счастливое и светлое будущее России и сожаление о том, что сам поэт уже не застанет этой эпохи, выражена в стихотворении "Железная дорога". Некрасов верит, что Россия "вынесет все, и широкую, ясную грудью дорогу проложит себе, Жаль, только, что в эту пору прекрасную жить не придется ни мне, ни тебе". Н.А.Некрасов «Народ освобожден, но счастлив ли народ?»Поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» была как бы отступлением от общей мысли многих произведений того времени- революции. К тому же почти во всех произведениях главными героями были представители высших сословий- дворянства, купечества, мещанства. В поэме же главные герои- бывшие крепостные крестьяне, ставшие вольными после указа 1861 г. А главная идея романа заключалась в поиске счастливых людей в России. Семеро мужиков, главных героев поэмы, выдвигали разные гипотезы по поводу самого счастливого человека в России, и это были, как правило, люди богатые, которые обязаны быть счастливыми- купцы, дворяне, помещики, бояре, царь.

 Пушкин как политический мыслитель

Грустно было слышать толки московского общества во время последнего польского восстания; гадко было видеть бездушных читателей французских газет, улыбавшихся при вести о наших неудачах". (Русская старина. 1884. Декабрь. С. 516; ср. умную и основательную статью Б. М. Беляева об отношении Пушкина к польскому восстанию в приложении к "Письмам Пушкина к Хитрово") (4). В сущности, то же чувство высказал Пушкин уже в 1826 г. в известных словах: "Мы в сношениях с иностранцами не имеем ни гордости, ни стыда. Я конечно презираю отечество мое с головы до ног, — но мне досадно, если иностранец разделяет это чувство" (Письмо к Вяземскому 27 мая 1826. I. 351–352) (5). А под конец жизни, в своем изумительном по исторической и духовной мудрости письме к Чаадаеву в октябре 1836 г., содержащем гениальную критику сурового приговора Чаадаева над русской историей и культурой в его "философическом письме", Пушкин пишет: "Я далек от восхищения всем, что я вижу вокруг себя; как писатель, я огорчен, как человек с предрассудками, я оскорблен; но клянусь вам честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, ни иметь другой истории, чем история наших предков, как ее послал нам Бог" (III. 388) (6). Художественным памятником этого государственно-патриотического сознания Пушкина — если оставить здесь в стороне поэмы и стихи, посвященные частью русской истории, частью откликам на современные поэту внешне-политические события — является замечательный прозаический "Отрывок из неизданных записок дамы. 1811 год" (1831), обыкновенно перепечатываемый теперь под заглавием "Рославлев", — Пушкин задумал дать критику слабого, казенно-патриотического романа Загоскина из эпохи 1812 г. "Рославлев" — в форме фиктивных записок "дамы", мнимой свидетельницы событий, изображенных Загоскиным.

 Академии

Fra увеличение числа академиков до 85 (вместо 43) — таковы главнейшие из изменений. Кроме того советское правительство отказалось от утверждения выборов, как это имело место прежде. Выборы производятся на общем собрании академиков и окончательны. § 22 нового академического устава гласит об утере членами А. своего звания, «если они не выполняют обязанностей, налагаемых на них этим званием». Список литературы Булгаков Макарий, иеромон., История киевской духовной А., СПБ., 1843 Сухомлинов М., История Российской А., СПБ., 1874 Голубев С., История Киевской духовной А., Киев, 1884 Ольденбург С., акад., А. наук СССР (в БСЭ, т. I).

 Князь Мышкин и Акакий Башмачкин

Когда речь идет о таких писателях, как Достоевский и Гоголь, о таких образах, как Башмачкин и Мышкин, в поле зрения невольно входит вся русская литература, и в отношении этих образов обнаруживается ее сердцевина, ее сводящая и переставляющая все края, соединяющая не соеденимое диалектика. Как будто не целая литература перед нами, а одно, богатое замыслом и переливами смыслов произведение! Вряд ли в какой-либо другой литературе мира так коротка дистанция между ее полюсами, между самым ничтожным и самым величественным ее героями, которые представляют здесь, по сути, вариацию одного типа. Между униженным из униженных и возвышенным из возвышенных то глубочайшее сродство, которое и составляет, быть может, неотразимую прелесть и притягательную силу русской литературы, скрывает в себе ее загадку, которую нам еще не до конца удалось разрешить.  Список литературы   Цит. по: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. в 30-ти т., т. 9. Л., 1974, с. 430.  Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977, с. 208.   "Памятники средневековой латинской литературы IV - IХ веков". М., 1970, с. 261.  Сурков Е. А. Тип героя и жанровое своеобразие повести Н. В. Гоголя "Шинель".- В кн.: Типологический анализ литературногo произведения. Изд. Кемеровского государственного университета, 1982.  Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино. М., 1971, с. 226.  Эта же тенденция к возвышению, "романтизации" "маленького человека" прослеживается у других писателей 40-х годов - А. Майкова, Я. Буткова. См. содержательную статью Ю.

 Полиметрия

В этом случае сам автор маркирует жанр фрагмента, озаглавливая его: “Песня девушек”. Песня вносила в текст “совершенно новую, фольклорную точку зрения, что являлось антитезой не только письму Татьяны, но и словам няни (“Мы не слыхали про любовь”)” (Лотман Ю.М. Комментарий к роману “Евгений Онегин” // Лотман Ю.М. Пушкин. СПб, 1995. С.627). С 1830-х гг. для европейской и русской поэзии образцом не только органичной, но и благозвучной полиметрии явился “Фауст” И.В.Гете. В этом произведении, особенно во второй его части, полиметрия охватила широкое пространство текста. В русских реалистических поэмах второй половины XIX века, авторы которых, казалось бы, были далеки от метода Гете, полиметрическая форма получила более широкое распространение, чем в произведениях предшествующих десятилетий. Она характерна для многих поэм Некрасова. В поэме “Мороз, Красный нос” варьируются трехсложные метры силлабо-тоники, в сатирической поэме “Современники” – метры двух- и трехсложные. То же и в эпической поэме “Кому на Руси жить хорошо”. К концу поэмы авторское повествование, выдержанное в 3-стопном ямбе, все чаще перебивается “песнями”, а иногда – “рассказами” с иными метрическими формами: песня Гриши Добросклонова “Веселая” – 3-стопный хорей, рассказ Ионы Ляпушкина “О двух великих грешниках” – 3-стопный дактиль, рассказ Игнатия Прохорова “Крестьянский грех” – имитация народных песен.

 “Магический кристалл” произведения

Он, в противоположность  Петру, “подошёл к ручке к Аркадию” и всем своим существом возненавидел Базарова,  нарушившего заведённый порядок одним своим присутствием. Не случайно после дуэли  “один Прокофьич не смутился и толковал, что и в его время господа дирывались,  «только благородные господа между собою, а этаких прощелыг они бы за грубость на  конюшне отодрать велели»”. Однако сказать, что слуга в этом романе – отражение барина, подобно Прокофьичу  или базаровской Анфисушке, было бы неправильно (довольно вспомнить одного только  Петра), ситуация гораздо сложнее. Живя жизнью господ, они тем не менее  приобретают некую жизненную позицию, до конца следуя соответствующей манере  поведения. Слуга – особый образ в русской литературе, существенно отличающийся  от мужика. Достаточно вспомнить, например, Лизу из комедии Грибоедова, или  печоринского слугу, или лакея из поэмы Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». Уже в первом эпизоде романа Тургенева «Отцы и дети» намечаются важнейшие темы,  идеи, художественные приёмы Тургенева; попытка проанализировать их – первый шаг  к осмыслению художественного мира произведения в его системной целостности.

 Образы помещиков в поэме Некрасова "Кому на Руси жить хорошо "

Образы помещиков в поэме Некрасова "Кому на Руси жить хорошо " В поэме "Кому на Руси жить хорошо " Некрасов словно от имени миллионов крестьян выступил гневным обличителем общественно-политического строя России и вынес ему строгий приговор. Поэт мучительно переживал покорность народа, его забитость, темноту. На помещиков Некрасов смотрит глазами крестьян, без всякой идеализации и сочувствия рисуя их образы. Сатирически гневно рассказывает Некрасов о паразитической жизни помещиков в недавнем прошлом, когда "дышала грудь помещичья свободно и легко ". Барин, владевший "крещёной собственностью ", был полновластным царьком в своей вотчине, где всё ему "покорствовало ". Ни в ком противоречия, Кого хочу-помилую, Кого хочу-казню. Вспоминает о былом помещик Оболт-Оболдуев. В условиях полной безнаказанности и бесконтрольного произвола складывались и правила поведения помещиков, их привычки и взгляды: Закон - моё желание! Кулак - моя полиция! Удар искросыпительный, Удар зубодробительный, Удар скуловоррот!. Отмена крепостного права "ударила одним концом по барину, другим по мужику ". К условиям жизни нарастающего капитализма барин приспособиться не может и не желает, -неизбежным становится запустение усадеб и разорение господ.

 «Свод правил русского правописания (орфография и пунктуация)»

Предложенное изменение написания этих названий делает едино образным написание всех производных от дефисно пишущихся существительных. Предлагается расширить сферу применения дефиса в сочетаниях с приложением: писать через дефис не только сочетания с однословным приложением, следующим за определяемым словом (мать-старуха, садовод-любитель, Маша-резвушка}, но и сочетания с предшествующему определяемому слову приложением - таким, которое, по определению свода 1956 г., «может быть приравнено по значению к прилагательному» (старик-отец, красавица-дочка, проказница-мартышка), в том числе и с приложением, предшествующим собственному имени (матушка-Русь, красавица-Волга, резвушка-Маша). Обе последние группы в своде 1956 г. предлагалось писать раздельно. Практика печати показывает, что правило это в ряде случаев не соблюдалось, особенно в классических текстах, ср.: Старуха-мать ждет сына с битвы (Лермонтов), «Красавец-мужчина» (название пьесы А. Н. Островского), матушка-Русь (в поэме Некрасова). Решено подчинить общему правилу дефисного написания сочетаний-повторов, имеющих усилительное значение (как чистых повторов, так и аффиксаль-но-осложненных: еле-еле, только-только, синий-синий, умница-разумница, стираный-перестираный, день-деньской, рад-радешенек, давным-давно, крепко-накрепко и т. п.), написание сочетаний, состоящих из существительного в именительном падеже и того же существительного в творительном, типа честь-честью, чин-чином, молодец-молодцом, дурак-дураком, бревно-бревном, свинья-свиньей.

 "И по-звериному воет людьё…" (человек в повести А. И. Солженицына "Один день Ивана Денисовича")

За­ключенный Щ-восемьсот пятьдесят четыре не обезличивается, не обездушивается. Он способен сострадать и жалеть. Переживает он за бригадира, заслоняющего собой бригаду от лагерного началь­ства. Сочувствует безотказному баптисту Алешке, не умеющему на своей безотказности заработать немного и для себя. Помогает слабым, но не уни­зившимся, не научившимся "шакалить". Даже ничтожного лагерного "придурка" Фетюкова иногда жалеет он, преодолевая здоровое презрение человека, умудрившегося сохранить достоинство в скотских условиях. Иногда жалость Шухова достигает нереальных пределов: он часто замечает, что и конвоирам, и сторожам на вышках не позавидуешь, ведь они вынуждены стоять на морозе без движения, в то время как заключенный может согреться на клад­ке стены. Любовь к труду также роднит Шухова с персо­нажами поэмы Некрасова. Он так же талантлив и счастлив в работе, как каменотес-олончанин, спо­собный "гору сокрушить". Иван Денисович не уникален. Это реальный, более того, типичный персонаж. Способность замечать страдания отбы­вающих срок рядом с тобой роднит заключенных, превращает в семью. Неразрывная круговая пору­ка связывает их.