Дерзость надежды. Мысли об возрождении американской мечты

Мечта Маркса о «потоке богатства» для всех осталась да уровне благодушных надежд. Мысль во многих случаях оказывается неспособной охватить настоящее, зрело оценить прошлое, хотя бы как-то предвидеть будущее. Нет сейчас надежных социальных теории и философско-антропологических концепции, в рамках которых можно было бы более или менее определенно охарактеризовать наше сегодня и тем более завтра. Страх, тревога, беспокойство пронизывают все пласты человеческого существования. Один из влиятельных американских философов Ричард Рорти весной 1995 г. в Институте философии РАН рассказал, что в американском философском сообществе все настолько утомлены что надеются на появление чего-то, но никто не имеет ни малейшего представления о том, каким оно должно быть. Нет свежего взгляда на мир. Никто не нащупал путеводной нити масштабного миросозидающего характера. Производство вдохновляющих символов и призывов как-то споткнулось и захлебнулось. Иногда говорят, что к нам пришли из Х1Х столетия две идеи, достойные быть названными целями века (понимая, что это сильное упрощение, все же можно с ними согласиться).

Его имя навечно связано с Олимпийскими играми. После окончания парижского университета Сорбонны, Пьер вместе с друзьями создает спортивный клуб. Здесь занимаются футболом, фехтованием и греблей. Примерно с этой же поры Кубертен ясно понимает, что без физического не может быть и духовного, и нравственного развития. Именно Пьер де Кубертен стал создателем спортивных союзов для детей, организатором международных соревнований. Уже только за одно это имя его должно было бы навсегда остаться в мировом спорте. Однако главное дело, главный спортивный подвиг Кубертена был впереди! Кубертен ни на минуту не оставлял мечты о сказочной, отдаленной от нас многими и многими веками Олимпии. Он был еще совсем молодым человеком, когда высказал мысль о возрождении Олимпийских игр. С этого момента всю свою жизнь Пьер де Кубертен подчинил осуществлению великой идеи. Умер он в возрасте семидесяти трех лет, а начал заниматься Олимпийскими играми в двадцать шесть, то есть олимпизму было отдано почти полвека! Не надо думать, что идея Кубертена сразу увлекла весь спортивный мир.

Его имя навечно связано с Олимпийскими играми. После окончания парижского университета Сорбонны, Пьер вместе с друзьями создает спортивный клуб. Здесь занимаются футболом, фехтованием и греблей. Примерно с этой же поры Кубертен ясно понимает, что без физического не может быть и духовного, и нравственного развития. Именно Пьер де Кубертен стал создателем спортивных союзов для детей, организатором международных соревнований. Уже только за одно это имя его должно было бы навсегда остаться в мировом спорте. Однако главное дело, главный спортивный подвиг Кубертена был впереди! Кубертен ни на минуту не оставлял мечты о сказочной, отдаленной от нас многими и многими веками Олимпии. Он был еще совсем молодым человеком, когда высказал мысль о возрождении Олимпийских игр. С этого момента всю свою жизнь Пьер де Кубертен подчинил осуществлению великой идеи. Умер он в возрасте семидесяти трех лет, а начал заниматься Олимпийскими играми в двадцать шесть, то есть олимпизму было отдано почти полвека! Не надо думать, что идея Кубертена сразу увлекла весь спортивный мир.

Необходимо признать, что таким образом удалось сгладить значительную часть противоречий, проявлявшихся в ранние периоды западноевропейской истории, но достигнуто это было во многом ценой утраты политической (по крайней мере, в международных вопросах) и экономической самостоятельности. Некоторое исключение из этого правила составляла Франция времен Шарля де Голля. Если среди европейских лидеров, имеющих влияние на процессы евроинтеграции, существуют отличающиеся друг от друга взгляды на будущее объединенной Европы, то американская линия в этом вопросе остается неизменной уже несколько десятилетий, а мнения экспертов, курирующих европейскую политику США, характеризуются исключительным единодушием и отличаются только степенью дипломатичности изложения. Так, один из авторов идеи "униполярного мира" (т.е. Pax America a), координатор Комитета НАТО по Восточной Европе и России А.Л.Страус, напоминает увлекшимся западным европейцам, что всем своим послевоенным достижениям, а особенно успешности евроинтеграции, они обязаны американскому лидерству.Не противореча Страусу З.Бжезинский, развивая свою мысль, вынесенную в эпиграф к этому подразделу, приходит к выводу, что "любое расширение пределов Европы автоматически становится также расширением границ американского прямого влияния".Безусловно, в Европе присутствуют силы, не оставляющие надежды избавиться от унизительного американского диктата, который ставит под сомнение всю идею евроинтеграции - как уникального, политически и экономически самостоятельного феномена.

В зеркале поэзии Высоцкого отразились страшные симптомы вырождения народа: Мы тоже дети страшных лет России, Безвременье вливало водку в нас. «Я никогда не верил в миражи.» История отдельного «конченого» человека вырастает до обобщения: И не волнуют, не свербят, не теребят Ни мысли, ни вопросы, ни мечты. «Песня конченого человека» Высоцкий воспроизводит мировоззрение дикой, темной силы, для которой словно и не существовало культуры, опыта предыдущих поколений. Его герои «неприметны, как льняное полотно». Объектом изображения становится стадно-массовое сознание толпы («Песенка о слухах», «Подумаешь — с женой не очень ладно.», «Письмо рабочих тамбовского завода китайским руководителям», «Товарищи ученые», «Антисемиты»). Особенно значимо отношение героев Высоцкого к мировой культуре и театру. Для них не существует сложных философских произведений, любое из них можно упростить до двух-трех фраз (цикл рассказов о любви в каменном веке, средние века, в эпоху Возрождения). Искусство театра, основанное на условности, концентрированности действия и времени, — трудно для восприятия неразвитым сознанием. Герои Высоцкого предпочитают проводить досуг, совмещая выпивку и телевизор, а там — доступный их пониманию цирк.