Путь мастера ЦИГУН. Подвижничество Великого Дао. История жизни учителя Ван Липина, отшельника в миру

Но его произведения не выглядят архаичными. Любая из его икон выдержит сравнение с написанными "живоподобно" образами изографов Оружейной палаты и с замысловатыми, похожими на портреты с пейзажными фонами житийными иконами ярославских мастеров. За годы жизни в Ярославле Холмогорец усложнял и совершенствовал многовековую схему "образа в житии", сумел выработать свою оригинальную композицию для таких изображений. Самая ранняя работа художника - икона "Василий Великий в сорока двух клеймах жития". Она датирована 1674 годом. Композиция её решена ещё вполне традиционно, но уже с присущей всем остальным произведениям мастера пышностью. Василий Великий представлен на нейтральном светлом голубовато- зелёном фоне, облаченным в "многоценные ризы". Над головой святого изображена Новозаветная Троица, которой поклоняются Богоматерь, Иоанн Предтеча и ангелы, предводительствуемые архангелами Михаилом и Гавриилом. По сторонам золотого нимба, окружающего голову Василия, расположены характерные для искусства барокко картуши. В них золотой вязью написано имя святого.

Достопочтенный внимательно осматривает его руки и фартук. Они незапятнанны. Подмастерья должен перешагнуть через гроб Хирама и остановиться в ногах у покойного Мастера, глядя в противоположную сторону. Подобно тому, как происходило отождествление живого с божеством, так и сейчас – Подмастерье с этого момента Хирам. Гроб, в котором прежде было заключено тело Мастера, теперь пуст и готов принять Мастера. Посвящаемый переживает вместе с Хирамом всю его жизнь и страшную смерть. Теперь он Хирам. Все братья принимают участие в "пробуждении" мастера ото сна. Достопочтенный, вспомогаемый двумя Смотрителями, "поднимает" Хирама, накладывая "руку на руку, ступню на ступню, колено к колену, грудь к груди". Хирам воскресает. Он воскресает к жизни в новом Мастере, который приносит присягу. Другие Мастера радостно приветствуют его. Достопочтенный Мастер возносит хвалы Великому Архитектору Вселенной за то, что "Мастер нашелся и лик его более светел, чем прежде". Смотрители обращаются к братьям соединиться, чтобы "отпраздновать возвращение света и истины".В некоторых частях земного шара до сих пор осуществляют театрализацию этой легенды.

На всем протяжении поэмы возникает образ пророка Зангези - житейски беспомощного, не понятого своими современниками, тщетно взывающего к будущему. Его проповедь все время прерывается назойливо-ироническими выкриками обывательской толпы "учеников": "Зангези! Что-нибудь земное! Довольно неба! Грянь камаринскую! Мыслитель, скажи что-нибудь веселенькое! Толпа хохочет весело. Что поделаешь - время послеобеденное" (3, 342). Однако Зангези уверен в своем признании в будущем: Глупоствоварь, я пою и безумствую! Я скачу и пляшу на утесе. Когда пою, мне звезды хлопают в ладоши (3, 343). Сложность и трагическая противоречивость образа Зангези в его внутренней двойственности. То это пророк-провидец, принесший человечеству новое зрение, путь к овладению законами космоса и истории, то это непонятный, беспомощный, по-детски наивный и глубоко ранимый человек: Мне, бабочке, залетевшей В комнату человеческой жизни, Оставить почерк моей пыли По суровым окнам, подписью узника. На строгих стеклах рока. (3, 324) Сложен и финал поэмы. Поэт-пророк разуверивается в возможности осуществить свое призвание. Размолвка поэта с "толпой", его не понимающей и не приемлющей, приобретает все более трагический характер и завершается горьким финалом - самоубийством, поводом для которого было "уничтожение рукописей" его произведений.

В романе она не в силах постоянно памяти, и его отражены последние подавить. Татьяна находиться. Она место занял годы царствования без возражений становится приезжий молодой Александра 1 и принимает отповедь «равнодушною улан, с которым первые годы Онегина, но ее княгиней», Ольга и связала царствования чувства не только «неприступной свою дальнейшую Николая 1, то есть не проходят, но богиней». В ответ жизнь. время подъема еще больше на признания История жизни общественного разгораются. Онегина Татьяна, матери Ольги и движения после Благодаря хоть и любит его, Татьяны Лариных Отечественной постоянному дает прямой и представляет собой войны 1812 года, В общению со своей безоговорочный печальный рассказ это время для няней Филипповной, ответ: о судьбе молодой значительной части она знает большое Но я другому девушки из образованной количество отдана, Я буду век светского молодежи было старинных народных ему верна. общества. Ее, без характерно верований, примет, В этих словах какого-либо неумение и в которые заключена вся сила согласия с ее неспособность безоговорочно характера Татьяны, стороны, выдают найти свой путь в верила: ее сущность. замуж за жизни. Татьяна верила Несмотря на поместного В основе романа преданьям сильную любовь к дворянина Дмитрия лежит история Простонародной Онегину, она не Ларина и любви Евгения старины, может нарушить отправляют в Онегина и Татьяны И снам, и обет, данный ею деревню. Поначалу Лариной. Образ карточным мужу перед богом, ей оказалось Татьяны как гаданьям, не может довольно сложно главной героини И предсказаниям поступиться привыкнуть к романа является луны.

Наконец, автобиографии различаются по своим художественным достоинствам – по тому умению, с каким автор отбирает самое важное, организует материал, оценивает взаимосвязи причин и следствий и выявляет единый план за многообразием жизненных явлений. Цель автобиографии – представить жизнь (или какую-то ее часть) как некое целое, когда описываемые события отделены от настоящего неким временным промежутком и автор может отнестись к ним более или менее беспристрастно, а сами события успели приобрести в его глазах большую или меньшую осмысленность. Следовательно, автобиография отличается от дневника, день за днем фиксирующего факты и впечатления. Она отличается также и от воспоминаний (хотя их часто путают), потому что представляет собой личную историю автора, в то время как мемуары – историю событий, в той или иной степени затрагивающих все общество. Хотя жанр автобиографии обычно считают прозаическим, по крайней мере один его прославленный образец, «Прелюдия» У. Вордсворта, завершенная в 1805, имеет форму поэмы. Вообще автобиографические мотивы (скрыто или явно) встречаются в поэзии не так уж редко: достаточно вспомнить «Сатиры» и «Послания» Горация, «Новую жизнь» Данте, «Паломничество Чайльд Гарольда» Дж.